Про письма мне рассказала Морошкина. Только она успела это сделать, как меня вызвал главный редактор.
— Петр Николаевич,— сказал он, сверкая золотой оправой очков.— В целом мы довольны вашей деятельностью. Мы даже считаем, что открыли вас как журналиста...
«Кто бы меня теперь закрыл?»—грустно прокомментировал я про себя.
— ...Однако не следует забывать об ответственности перед зрителем. Как вы подбираете выступающих?
— Строгой закономерности нет,— вяло сказал я.— Когда как.
— Не всякий доктор может служить примером,— изрек Севро.
— Ага...— сказал я, чем вызвал вопросительный взгляд главного.
Разговор он закончил тем, что собственноручно предложил мне следующего Прометея. Я не хотел брать, но пришлось. Соответственно, и тема передачи определилась отчетливо. Это была кибернетика. А Прометеем был назван Тарас Карпович Наливайло. Человек большого полета. Дядя кибернетики.
Прежде всего я решил познакомиться с научными трудами Тараса Карповича.
Я пошел в библиотеку, и мне выдали труды Наливайло. Среди них был один учебник 1931 года издания. Он относился к науке о подъемно-транспортных механизмах. Лифты, эскалаторы и тому подобное. Кибернетикой там не пахло. Остальные работы были в виде трактатов и статей в различных журналах. Я расположил их хронологически и стал следить за эволюцией научной мысли моего Прометея.
Статьи все были на научно-философские темы. Они касались кибернетики. В первых своих работах Тарас Карпович брал это слово в кавычки. Еще он употреблял сочетание «так называемая кибернетика». По его словам, не было такой науки. Тем не менее, хотя ее и не было, Тарас Карпович методично с нею боролся на протяжении ряда лет. За это время Наливайло привык к ней и осторожно раскавычил. Лишенная кавычек кибернетика перестала выглядеть пугалом. Наоборот, она сама теперь нуждалась в защите. И Наливайло перенес огонь на противников этой науки. Теперь он громил некоторых горе-философов, проглядевших в кибернетике рациональное зерно. Ну, тех, которые не успели вовремя опустить кавычек. В результате в кавычки попали они сами.
Благодарная кибернетика, встав на ноги, обласкала Тараса Карповича. Он стал начальником крупного конструкторского бюро. Это бюро проектировало подъемно-транспортные машины, но уже с кибернетикой. Кибернетика проникла в лифты. Попробуйте сейчас открыть дверцы движущегося лифта между этажами. Лифт остановится. Это и есть кибернетика.
Я подковался теоретически и поехал на встречу с Тарасом Карповичем. Его КБ помещалось в центре города, в одном из старых зданий.
В бюро пропусков со мной долго возились. Выписали несколько бумажек, часть из которых я тут же возвратил вахтерше. Та благополучно наколола их на спицу, и я прошел внутрь.
— Куда же ты пошел? — изумилась вахтерша.
— К начальнику,— сказал я, обернувшись.
— Это понятно, что к начальнику. А как туда идти, знаешь?
— Спрошу,— пожал плечами я.
Вахтерша засмеялась длительным смехом«
— Ну, спроси, спроси! — сказала она.
— А как туда пройти? — заволновался я.
— Вот видишь! — торжествующе сказала вахтерша.— А я не знаю! Давеча ходили через подвал, а нынче там ремонт. Теперь через чердак ходют, но там смотри в оба. Не то заблудишься.
Я пошел по лестнице вверх. На чердаке размещалась лаборатория № 17. Там мне сказали, чтобы я спустился ниже, прошел по коридору, отсчитав восемь дверей, и вошел в девятую. Я так и поступил.
За девятой дверью была еще десятая дверь. Потом я прекратил их считать. Встречавшиеся мне люди хорошо знали лишь окрестности своих лабораторий, а дальше путались, Но общее направление они показывали одинаково. Мне следовало идти все время вниз и на юго-запад. То и дело встречались рабочие, которые перегораживали комнаты, воздвигали посреди коридоров стены и прорубали окна на улицу.
Наконец мне попался человек, который час назад был у Тараса Карповича и еще помнил дорогу. Он меня проводил. Дверь кабинета была рядом с временной деревянной стенкой, перегораживающей коридор.
— Когда будете уходить,— шепнул сотрудник,— отодвиньте эту доску и пролезайте. Так проще. Там сразу выход.
Я поблагодарил и поинтересовался у него человеческими качествами Наливайло. Хотя бы самое главное, конспективно. Это мне было нужно для предстоящего разговора.