Оставались еще одни руки, Девин ждал их, не мигая и не дыша. Они должны появиться, эти наглые фашистские руки. Хотя бы затем, чтоб последний раз подержать мину. Девин не увидел, а почувствовал их за какую-то долю мгновения до того, как они взметнулись над бруствером, и полоснул по ним. Ему показалось, что руки задержались в воздухе чуть дольше обычного, и он выстрелил еще раз.
К минометному окопчику Девин и Медведев подползли почти одновременно. Один фриц, откинув голову, лежал без дыхания, другой тотчас же поднял руки. Девин пытливо оглядел их и увидел в правой кисти две сквозные раны. Двумя ручьями текла кровь.
— Забинтовать, что ль, ему? — спросил Девин.
— Некогда, — ответил старшина. — Пусть сам бинтует. — Достал из противогазной сумки бинт, протянул немцу. — На, бинтуй.
Немец что-то залопотал, кивая на свою сумку, лежавшую в углу окопчика. Ничего не поняв, Девин уставился на старшину.
— Ишь ты, — с усмешкой сказал старшина. — В сумке у него, видимо, свой бинт, нашего не хочет. — Он нагнулся и подал немцу его сумку. Тот поблагодарил, достал бинт, фляжку со шнапсом и приступил к делу. — Так и есть. — Старшина вновь усмехнулся. — Бинт не хочет, а землю чужую подавай.
У Девина была задумка схватиться с немцем один на один, без оружия, чтоб обрести полную веру в себя. Не будь немец ранен, он, наверное, схватился бы с ним. Придется отложить до следующей встречи. Он поведал свой план старшине и получил изрядный нагоняй.
— Выкинь из головы! — поучал старшина. — Много чести. Их, гадов, огнем надо косить, а руки поберечь на крайний случай, когда, кроме них, ничего не останется.
Под натиском балтийских рот немцы начали отходить. Сперва покидали окопы поодиночке, потом расхрабрились и повалили группами. Не до разговоров стало Девину и Медведеву. В отличие от друзей-балтийцев, наступавших с фронта и еще не достигших окопа, у них была отменная позиция: драпавшие немцы хорошо просматривались невооруженным глазом. Старшина Медведев первым делом связал руки раненому фашисту — на всякий случай, чтоб то и дело на него не оглядываться. Осмотревшись вокруг, развернул миномет, проверил автомат.
— На твоей совести одиночки, — сказал он Девину, — а я попытаюсь по группам, по группам… Из автомата не достану — миномет призову на помощь.
Началась охота, молчаливая, сосредоточенная охота на фашистов. Захудалый немецкий окопчик, наспех отрытый для стрельбы по морякам-балтийцам, обернулся против самих же немцев и стоил им по меньшей мере дюжины отборных солдат.
Девин и Медведев увлеклись стрельбой по отступавшим фрицам и не сразу заметили позади себя своего командира батальона. Тот лежал за бруствером окопчика и внимательно наблюдал за их действиями. Старшина Медведев, оглянувшись и на мгновение встретившись с ним взглядом, тотчас же развернул на него автомат, но в последний миг спохватился.
— Хоть бы окликнули, товарищ майор, — укоризненно сказал Медведев. — Мог бы ведь и пальнуть.
— Виноват, старшина, залюбовался, — ответил майор. — До чего же у вас четко все, деловито. Мне уже о вас докладывали, вот я и решил поглядеть. К награде вас представлю. Если б все наши бойцы действовали так, как вы двое, война уже кончилась бы. Молодцы. А это что? — Он кивнул на раненого немца. — Пленный? Пленного надо допросить. Шувалов, ко мне! Шувалов!
Старшина Медведев, полагая, что занятый ими окопчик вполне подходящ для допроса немца, попросил у майора разрешения двигаться вместе с Девиным вперед. Майор разрешил, но не сразу, а после того, как рядом с ним появился мичман Шувалов.
— Сфотографируйте этих балтийцев, — сказал он мичману, — и обоих в газету, как лучших тружеников ратного дела.
И минуты мичману не потребовалось, чтоб выполнить задание командира батальона. Он, видно, тоже был мастак в своем деле.
Выбравшись из окопа, Медведев оглянулся на немецкий миномет и жалостливо вздохнул. Комбат понял его без слов.
— Немца пленного допросим и подумаем, что делать с пленным оружием.
Старшина улыбнулся и заспешил вслед за Девиным. Перед ними усталыми перебежками двигались вперед друзья-балтийцы. На пути попадались убитые немецкие солдаты, на них не обращали внимания.
— Они хоть и убитые, а присматривать за ними надо, — сказал старшина. — Ненароком воскреснуть могут да пальнуть в затылок… Как ты думаешь, от фрица твоего раненого будет толк?
— Будет, — ответил Девин. — Он сообразительный. Другой бы на его месте зубами вцепился, а этот сразу руки вверх.