Ежегодно университет заканчивают около тысячи человек по 22 специальностям (в том числе 11 инженерным). В 1983 г. было 800 выпускников и 66 защитивших диссертации. Всего же с 1977 г., то есть с начала осуществления в университете научных исследований, было защищено 154 диссертации. Обычно аспиранты и докторанты — это преподаватели университета. Но некоторые исследователи специально работают для промышленности и готовятся для практической деятельности в государственном секторе экономики. «Наша миссия, — объяснял г-н Амокран, — удовлетворить потребности страны в инженерных и научно-технических кадрах. Правительство субсидирует многие прикладные исследования в наших лабораториях. Мы можем выполнять заказы на договорных началах и для госкомпаний, и для частных фирм. За их счет обычно готовятся здесь и кадры для них».
Мы посетили еще недостроенное, пахнущее свежей краской и сияющее трубами металлоконструкций здание института геологии. Его директор когда-то учился в Ленинграде. Нам показали учебные аудитории, лаборатории стратиграфии, геологии, гидрогеологии. Здесь изучались (по заказам государственных учреждений) особенности и запасы месторождений железа (в Бухадре) и ртути (близ Скикды), структура дна морских бухт портов Алжира и Беджайи в радиусе 90 километров, острая для страны проблема пресных вод. Занимающиеся этими вопросами алжирские исследователи — нередкие гости АН СССР, университетов Москвы и Ленинграда. В 1983 г. 120 преподавателей университета вели научную работу в сферах геологии, геохимии, гидрогеологии, геофизики, минералогии, исследования горячих источников. Сейчас их, наверно, больше. Кроме того, университету были приданы Институт физики Земли, готовящий кадры по семи специальностям, и Высшая школа химии, выпустившая с 1975 по 1983 г. 270 специалистов по химии, электронике и электротехнике. Аспиранты и докторанты обычно ведут преподавательскую работу и до защиты диссертаций и после. Но часть исследователей заранее ориентируется на работу в промышленности и выполняет в лабораториях университета задания тех или иных ведомств и предприятий.
Чтобы понять, какое значение придается в Алжире подготовке специалиста-практика, достаточно только узнать, что преподавателем можно стать после пяти лет учебы в университете, а инженером-производственником после шести. Диссертацию магистра (соответствующую нашей кандидатской) защищают обычно через три года обучения, но между защитой магистерской и докторской диссертаций должно пройти не менее трех-пяти лет. «У нас есть выбор, — сказал нам один из руководителей университета. — В Алжире ежегодно диплом бакалавра (то есть о среднем образовании) получают сто тринадцать — сто двадцать тысяч молодых людей. Практически все они имеют возможность поступить в высшие учебные заведения. В этом году девяносто восемь процентов бакалавров поступили в университеты».
Мы побывали только в одном университете страны. А всего их шесть (традиционные — в городах Алжир, Оран, Константина, научно-технологические— в Баб аз-Зуаре, Оране и Аннабе), не считая 10 университетских центров (наиболее известные — в Батне, Мостаганеме, Сетифе, Сиди-Бель-Аббесе, Тизи-Узу, Тлемсене). Они обеспечивают современный уровень знаний и неуклонное движение страны по пути технико-экономического прогресса. «Сейчас в Алжире сто шесть тысяч студентов и двенадцать тысяч преподавателей вузов», — сообщил нам впоследствии при посещении министерства высшего образования и научных исследований его генеральный секретарь Мустафа Букари.
О характере высшего образования в Алжире мы получили представление, посетив также Национальный центр спорта АНДР, в котором работали в 1983 г. 27 советских тренеров (еще 12–13 тренеров из СССР работали на периферии). Они были заняты по всем 14 видам спорта, распространенным в Алжире, — футболу, волейболу, баскетболу, гандболу, плаванию, гимнастике, фехтованию, теннису, тяжелой и легкой атлетике, классической борьбе, гребле, дзюдо и спортивной стрельбе. Характерно, что 12 команд спортсменов Алжира для участия в Средиземноморских играх в Египте тренировались в Сочи, Ташкенте, Алма-Ате и на других спортбазах в СССР. С 1978 г. Национальный центр спорта реорганизован в Институт науки и технологии спорта, единственный в своем роде (такие институты давно есть в Москве, Варшаве, Праге и Лейпциге, но в Западной Европе — только во Франции). Срок обучения — 5 лет. Студенты изучают четыре языка, причем 70 процентов из них — русский! Главная причина — большинство учебных пособий из СССР. Постепенно предполагается наладить обмен большими группами (по 40 человек) с советскими вузами.
Институт выпускает спортивных тренеров. Однако закончившие его могут также преподавать биохимию, анатомию, статистику и некоторые другие предметы. В 1983 г. семь человек готовили магистерские диссертации. На наш вопрос о численности студентов директор института Бен Мокран заметил: «Раньше на курсе было у нас тринадцать — семнадцать человек. А теперь — более ста. Предпоследний набор — сто двадцать два человека. Ныне их сто девять, так как часть студентов ежегодно отсеивается. Девушки составляют десять процентов каждого набора в среднем, но на последнем наборе их — тридцать четыре из ста тридцати человек». На наше замечание, что это явно меньше общей доли женщин в населении Алжира, Бен Мокран тут же отреагировал: «Я бывал у вас в Азербайджане. Там на две тысячи студентов-спортсменов было всего одиннадцать девушек, причем только одна из них — азербайджанка».
Это замечание было не случайным. Одна из существенных перемен в Алжире — изменение отношения к женщине. Оно начало меняться еще в годы освободительной войны, после которой ряд улиц алжирских городов был назван именами погибших героинь. В Национальной хартии 1976 г. было записано: «Государство, которое уже признало за женщинами все политические права, обязано способствовать воспитанию и процветанию алжирской женщины». И действительно, несмотря на ворчание консерваторов и даже хулиганские акции исламо-экстремистов против женщин, запятых на производстве, неуклонно растет число тех, кто решительно порывает со старыми канонами, заканчивает коллежи, профтехучилища, институты и университеты. Алжирки ныне не только учителя, врачи, журналисты, служащие. Это теперь также квалифицированные техники, механики, операторы, особенно на производстве электроаппаратуры и точных механизмов. Более того, именно в 1983 г. я впервые увидел на улицах Алжира и Орана регулировщиц — строгих и подтянутых девушек-полицейских в новенькой синей форме. У них такие же права, как и у полицейских-мужчин. Это вызывает, как нам говорили, недовольство ревнителей старых традиций, которым, однако, остается лишь смириться с этим фактом.
Вот, пожалуй, почему Бен Мокран счел нужным несколько даже похвалиться отношением к женщине в Алжире. К тому же представительницы Алжира в спорте добились очень высоких результатов, особенно на Средиземноморских и Панафриканских играх. Многие из них учатся в Институте науки и технологии спорта, чем Бен Мокран не мог не гордиться.
Институт, выполняющий в алжирском спорте одновременно организационные, учебно-методические и научные функции, имеет также филиалы в Оране и Константине, которые только к 1983 г. были укомплектованы преподавателями. Бен Мокран обратил наше внимание на то, что полностью обеспечить себя кадрами высшей квалификации Алжир рассчитывает только в 1999 г. Но, возможно, дело ускорится, если на родину вернутся специалисты, уехавшие за границу. Например, во Франции работают шесть тысяч врачей-алжирцев, в то время как в самом Алжире их явно недостает.
В целом у нас сложилось впечатление, что система высшего образования в Алжире, особенно технического, находится на подъеме благодаря тесному взаимодействию с растущей эффективностью научных исследований алжирских ученых и при широкой зарубежной поддержке.
Но ничто не вечно. Через несколько лет положение в стране изменилось, в основном в связи с падением цен на нефть и сокращением ее добычи, что привело к снижению доходов от ее продажи. Это лишь частично компенсировалось некоторым ростом поступлений от экспорта природного газа. К 1987–1988 гг., по данным французских экспертов, лишь каждый седьмой из выпускников алжирских школ и лицеев мог попасть в университет, что и явилось одной из причин социальных волнений и «алжирской весны» 1988–1989 гг. Однако это было потом. К тому же студенчество также внесло свою лепту в эти столь важные для страны события. Не менее существенно и то, что общественные сдвиги конца 80-х годов, безусловно, подготавливались не только естественным для любого нормального развития нарастанием противоречий, но и изменением качества жизни, уровня культуры и образа мышления людей. Подобному изменению весьма способствовали и прогресс образования, и внедрение новых технологий, и серьезная модернизация экономики.