Знать, Коршунов обладает странной фантазией: Софьины очи для него холодны, как сосулька, а рыжесть волос — ртуть! Где он увидел лёд на фоне пламени? Для Тимофеюшки сейчас важнее, куда спрятать рекламные плакаты, дабы не достались ворам. Покамест полюбуемся на фотографии богини.
В глазах возник новый кадр. Вспомнил он, с чего начались мытарства. Два года тому назад в незабвенный майский день будущий педагог повстречал прелестную и высокую без пяти минут выпускницу, с красивыми очертаниями под гимназическим платьицем и с тёмно-рыжей косой ниже колен. Нимфа улыбнулась и стрельнула синими искрами из-под предлинных ресниц. Да и игриво подмигнула, плутовка.[3]
Чем больше уставали раскрытые глаза, тем сильнее Тимофея клонило в бессознательное состояние. Со звоном колоколов к вечерне по голове словно ухнули молотом. Сбоку от красочных плакатов висели ходики. Ба! Опоздал на поезд!
Мигом проснувшись, горемыка осознал, что с Малой Бронной доносится свист. Ему некогда было слушать звуки от апашей, но тише не стало. Напротив окна обнаружился всё тот же Коршунов, который определённо разглядел с улицы Тимофееву маковку.
— Тимофей Игоревич, если вы припозднились, то вовремя! Господин Добровольский вашу Фотиеву скоро заберёт, увезёт за сто морей, как в песне. То есть она вам изменяет с прошлого года. То есть устроили свидание на Бутырской заставе, а горничную отправят за покупками для свадьбы. Добровольский скоро станет женихом.
Сыромятин сам не заметил, как он запер дверь, обулся и натянул треух. Вперёд, к месту преступления. Ужель он услышал правду?
Всю последующую дорогу учителя общались на насущную тему, попутно огибая препятствия.
— Игорный дом этот, проклятый. Думали, сорвёте куш, и можно возвращаться домой? Как будто вы не знали, на что идёте. Эх, ухажёр. Скажете, она sexuelle? «Не можно глаз отвесть»? Я добился обратного благодаря силе воли. Верно сказано в старой песне, что «в раба мужчину превращает красота». У золотого тельца тоже много рабов, что здесь говорить. Кстати, Фотиева шагает свободно, куда хочет.
— Как же Софи изловчилась? Мы думали, корсет мешает двигаться.
— Никто не отрицает. Горничную (кстати, некрасивую) она извела. Давеча так сильно шлёпнула по щеке Агафью, что до сих пор больно, а сама Фотиева радуется. Я повстречался с Агафьей на выходе из церкви, поговорил с несчастливицей, вот и узнал девичий секрет. Фотиева утягивается не так туго, половина талии от упражнений. Министр колоний хочет захапать земли, которые раньше были испанскими, и Сандвичевы острова[4]. Её родитель в забытой книге некогда описал быт всяких там туземцев, а они крутят обручи. По вине министра дочь прочитала книгу, отсюда весь фокус с талией.
Тимофей не волновался с превеликим трудом.
— Софи далеко не институтка…
— Она рифмуется с институткой, легко можно назвать куртизанкой. Но Фотиева никому не отдаётся, фотокарточек для обожателей ей достаточно. Вы сами знаете, сколько злат приват-доцент заработал на её красоте. Горничная доложила, чем барышня гордится больше всего. Она каждый день вертится перед зеркалом без платья, любуется формами. Хорошо хоть, не в костюме Евы. Что до прислуги, девка могла бы воткнуть госпоже шляпную булавку в горло или задушить чулком. Или повеситься в отместку. Ни то, ни другое, ни третье. Боится греха. Помимо того, судьи и прокуратура не дремлют.
— Знать, вы запугиваете. Надеюсь, на месте рандеву нет посторонних?
— Увы. Зайцев, сын авиатора-мошенника, тоже пришёл, упорный какой. Фотиева вскружила голову подростку. Лет ему всего тринадцать.
Пробег завершён. Уставшие ноги ступили на Бутырскую заставу без трамвайных рельсов.
Директор, процедив ёмкое слово «Не потерплю», закрыл глаза гимназисту и извлёк у него деньги, что последовали в баринов карман. Софья держала руки на крутых бёдрах, а ридикюль покачивался около сапожек. Тимофей, глядевший издалека, весь кипятился, но не вымолвил ни слова. Его богиня подошла к незваному гостю, что стоял, потупленный, присела и положила руку на узкую грудную клетку. Лицо юнца резко покраснело. Гимназист, не проронив ни слова, поднял глаза на прекрасную Софи.
— Ух, как сердечко колотится, мелкий вздыхатель. Ручонки дрожат, жаждут моих изгибов, — последнее слово она произнесла явно не без гордости.
— Вы мне снитесь, плохо спится! — Зайцев-младший аж кричал. А произнося следующую фразу, он засмущался. — Мой друг загляделся на ваше фото, особенно на си… си… Ему за это по харе бдыщ.
3
I группа во 2-й раз действовала в Мосхне с 1907↔2023 года, когда Софье Викторовне исполнилось 18. Старшему сотруднику Ершовой повезло: она увидела Тимофея Игоревича во время прогулки с его красоткой ненаглядной и несусветной. В теории Ершова могла бы ею восхититься, либо завидовала бы. Но она выбрала третий вариант: тайком показала язык. Мол, придёт рано или поздно правнук и покажет, где раки зимуют.
К сожалению, я встречусь с иномировым прадедом после того, как рак свистнет. Бюрократия, чтоб ей под землю провалиться. Нужно N-ное количество бумаг, только чтобы доказать, что речь о двойнике прямого предка, а не о левом однофамильце. Плюс
Зато с Софьей Викторовной лучше не пересекаться. Один из агентов прислал качественный цветной фотоснимок этой вамп, так она 15 часов не выходила из башки. И это при моём безразличии к противоположному полу.
4
Как ни удивительно, в Мире-1 бывшие испанские колонии и Гавайи независимы. Но рофийские политики посчитали, что свято место пусто не должно быть.