Мужчина замер, давя ей возможность привыкнуть. У него никогда не было невинных девушек. Он предпочитал женщин, имевших хоть какой-то опыт в любовных делах. И уж тем более он не брал женщин против их воли. Мужчина проклинал условия сделки.
Ему было больно дышать. Он сделал все возможное, чтобы облегчить ее страдания. Сознание того что ему это не удалось — убивало. Он понимал, что с любимым человеком ей было бы легче и проще. Он проклинал себя за причиненную ей боль. Мужчина слизнул с ее губ тонкую струйку крови и нежно поцеловал.
Сусанна поняла, что он шепчет нежные слова не на русском языке. Она вдохнула и попыталась сосредоточиться, чтобы понять, что он говорит. Девушка слабо улыбнулась, когда поняла, что он просит у нее прощение на испанском языке, затем он перешел на немецкий язык. Она поняла, что боль притупилась и слегка шевельнула бедрами, чтобы проверить это. Девушка глубоко вдохнула от новой волны чувств, когда он стал медленно двигаться. Она поняла, что он медлит из-за нее, давая возможность понять и принять, то, что произошло.
Мужчина почувствовал ее легкое шевеление бедер и принял это как сигнал к действию. Он не мог больше сдерживать свою страсть, но пытался делать это изо всех сил. Он не хотел причинять ей новую боль резкими и неосторожными движениями.
Девушка вновь ощутила прилив неведомой силы. Она стала двигать бедрами в такт ему, чтобы поймать ее. Сусанна выгнулась, когда у нее практически получилось это сделать, но он выскользнул из нее, лишая ее этой возможности. Она вновь подавила в себе порыв застонать. Девушка громко всхлипнула, когда он вновь скользнул в нее и дал ей то, что она так хотела.
Сусанна закусила губу, сдерживая крики наслаждения и освобождения. Она обхватила его ногами, позволяя проникнуть еще глубже, и ощутила гладкую теплую кожу. Новые чувства нахлынули на нее со скоростью снежной лавины, разрушая и ломая все ее представления об интимной близости. Ей хотелось выгибаться ему навстречу, кричать от удовольствия и нежно его обнимать. Она хотела прикасаться к нему, целовать. Она хотела видеть его лицо, но боялась разочароваться. Сусанна не хотела думать, что у него длинный нос или выпученные глаза. Она представила себе человека с классическими чертами лица и добрыми глазами.
Девушка услышала его стон. Мужчина дернулся в последний раз и перекатился на бок, крепко прижимая ее к себе. Он поблагодарил ее за полученное наслаждение и поцеловал в губы, долгим нежным поцелуем. Отстранившись, он тихо проговорил:
— Никому не говори, я положу таблетку тебе в руку, когда никто не будет видеть выпей ее. Я не хотел тебя обременять ребенком. Если ты ее выпьешь, то его не будет.
— Спасибо. Я сама о них думала, но меня из дома не выпускают.
— Прости, что причинил тебе боль. Мне пора. Ты удивительная девушка, надеюсь, ты найдешь свое счастье. Думаю, я еще не раз пожалею о том, что отпустил тебя. А теперь, дорогая, я должен забрать простыню.
— Конечно. — Сусанна приподнялась, чтобы ему было легче ее вытащить. Она почувствовала как в ее руку что-то легко и крепко ее зажала. Мужчина нежно ее поцеловал и накрыл своим халатом.
— Прости.
— Подожди, я хотела тебе кое-что сказать. Спасибо, если бы ты не… В общем спасибо за все. — Она хотела сказать, что не представляла на его месте своего парня, но лишь крепче сжала руку. Пусть думает, что хочет. Он понял, что она благодарит его за то, что он подумал о ней.
Мужчина вышел из спальни, в чем мать родила и, держа окровавленную простыню, направился в комнату, где его ожидали их отцы. Он не испытывал стыда. Ему стало тошно от их улыбок. Бутылка из-под дорого коньяка была наполовину пустой. Он содрогнулся, когда вспомнил, как она прокусила губу от боли. Он развернул простыню, показывая окровавленное пятно.
Мужчина скомкал материю и направился за ширму одеваться. Он заметил на себе кровь девушки и вновь ощутил острый прилив злости. Ему было скверно от сознания того, что он причинил боль молодой девушке. Он аккуратно сложил простыню и положил ее в пакет. Доказательство ее невинности он должен предоставить деду.
Владимир пообещал позвонить через два месяца и сообщить новости, какими бы они нбыли.
Глава 3