Маргарита сняла трубку «вертушки» и назвала позывной.
– Судоплатов! Слушаю!
– Павел, это я!
– Риточка? Слушаю тебя!
– Паша! Это твоё решение, или на тебя давят?
– Ритуля, это я предложил! Я, в отличие от Лаврентия, этому человеку – верю! Не знаю почему, но мне кажется, что и ты ему веришь!
– Павел, я вообще не знаю, что со мной творится! Сама себя не узнаю.
– Он тебе нравится?
– Да!!! Ужасно нравится. Но я его боюсь, потому что помани он меня пальчиком, и я буду вся его. Я сама себя не узнаю.
– Маленькая моя! Это и есть любовь! Я твою маму так любил! Но она относилась ко мне как к сыну. Я буду посаженым отцом на твоей свадьбе! Любви тебе, дом полную чашу и детишек побольше! Я тебя люблю! Я весь сегодня извелся!
Я всхлипнула и положила трубку. Я пошла в спальню. Андрей спал. А я смотрела на него. Присела на краешек кровати и смотрела, как он спит. Провела пальцем по его лбу и убрала сбившуюся прядь волос. Он улыбнулся во сне и пробормотал: «Ритуля», и заулыбался. Мне опять стало страшно, и я пошла на кухню. Поставила чайник и пристально смотрела на огонь. Совершенно неожиданно и беззвучно Андрей меня обнял сзади: «Рита! Выходи за меня замуж!» Я развернулась, ударила его кулаками по груди и сказала: «Да, я буду твоей женой!» Он поднял меня на руки и закружил по комнате. «Ты даже не представляешь, как я рад твоему согласию. Рита, Ритуленька, Ритуля!» У меня кружилась голова! «Я вся в маму! Она вышла замуж за папу сразу после бала в 12-м году. И была ему верна, даже после его смерти!» «Я не собираюсь умирать, Рита! У нас вся жизнь впереди».
Глава 8
В одиннадцать часов мы были у Судоплатова. Он, судя по всему, уже всё или почти всё знал. Вместо совещания получилось «не пойми что», оказалось, что Маргарита и Судоплатов чуть ли не родственники! Основной вопрос был: когда свадьба? Мы, оба, сказали ему, что мы в девять часов, причём перебивая друг друга, заехали в загс по дороге, и мы теперь муж и жена. Моя Ритуля просто светилась счастьем. Это проняло даже Павла Анатольевича, который сказал, что давно так не радовался! Кроме того, Судоплатов сказал, что вчера вечером в Ленинград было отправлено распоряжение наркома НКВД об освобождении из-под ареста капитана 1-го ранга Берга, что он не возражает, если мы на недельку слетаем на юг, но после Ленинграда подключайте Берга немедленно. Но предварительно должна состояться свадьба, причём он хочет быть посажёным отцом! Рита и вправду сирота, а вот как доставить мою маму? Павел Анатольевич сказал, что это не проблема! Я парировал, что только, пожалуйста, без сержантов НКВД, иначе я в одночасье тоже стану сиротой! Товарищ Павел долго хохотал! Мы выехали на Центральный аэродром и через полтора часа вылетели в Ленинград втроём на четырехместном Я-6. Александр тоже нас поздравил. Вообще-то он был первым! Он остановился возле загса и был моим свидетелем на свадьбе. А роль свидетельницы невесты исполнила какая-то служащая загса.
В самолёте Рита сидела на правом сиденье, развернувшись ко мне, постоянно смотрела на меня, иногда прикасаясь пальцами к моему лицу или одежде. Она молчала или отвечала односложно. Несколько раз, когда я смотрел на неё пристально, она без звука говорила: «Я тебя люблю!» Это хорошо читалось по губам. Через четыре часа добрались до Ленинграда. Сели за городом на Комендантском. Александр куда-то позвонил, мы больше часа скитались по аэродрому, потом приехала машина, и нас отвезли в «Англетер». Мы поели, и Маргарита сказала, что хочет показать «свой» дом и могилу матери. Сашу мы оставили в гостинице: Нас здесь никто не знает, в маршрутном листе – ни одного слова про Ленинград, мы оба вооружены. И, в конце концов, у нас – медовый месяц! «Да и чёрт с вами! – сказал Филиппов. – Смотрю на вас и вспоминаю, как мы с Дарьей поженились. Совет да любовь! А я спать пошёл!» – Он улыбнулся, развёл руками и пошёл в свой номер.
Мы прошли на Васильевский, на 7-ю линию, затем прошли на Смоленское кладбище, там не далеко. Рита присела у могилы матери, поправила проходы, сменила совсем увядшие цветы. «Мама, это Андрей».
– Ты бы ей понравился, я знаю! Пошли, а то мне холодно что-то стало. Не люблю это место! Здесь всегда очень холодно.
Медленным шагом мы вернулись в гостиницу. Величественный Исаакиевский собор с зелёными статуями на углах и памятник Николаю Первому «Палкину» произвели просто неизгладимое впечатление.
– Андрей, пообещай мне, что когда все кончится, мы сюда вернёмся! Здесь мой дом и здесь я хочу растить наших детей! – сказала мне Маргарита.