В том же 1957 г, на линейном ускорителе частиц в Беркли (США), в условиях, аналогичных шведским, изотопы элемента получить не удалось и был сделан вывод о том, что результаты шведской группы ошибочны.
Под руководством известного советского ученого Георгия Николаевича Флёрова осенью того же года путем облучения плутония ядрами кислорода также получили изотоп 102-го. И тут оказалось, что «наш» 102-й имеет период полураспада, измеряемый не минутами, а секундами.
Весной 1958 г. «арбитром» в научном споре выступил Гленн Сиборг, лауреат Нобелевской премии и «крестный отец» чуть ли не всех заурановых элементов. Повторив шведский опыт, он подтвердил… советские данные об элементе 102.
Таинственный элемент, имеющий столь короткую жизнь и сложную «автобиографию», оказывался «незаконно нареченным» и оброс частоколом вопросительных знаков всех размеров.
Для раскрытия тайны были необходимы новые пути наступления и новое оружие.
В лаборатории ядерных реакций Объединенного института ядерных исследований (Дубна), по инициативе Г. Н. Флёрова, при горячей поддержке ныне покойного трижды Героя Социалистического Труда И. В. Курчатова, рождалась гигантская машина — ускоритель многозарядных ионов невиданной мощности. Судите сами об этой машине: сила притяжения магнитов ускорителя равна одной тысяче (!) тонн.
Один из «троицы» физиков, работавших под руководством Г. Н. Флёрова над получением элемента 102, писал 20 мая 1963 г. в стенной газете своей лаборатории: «…задача была решена — мы поймали жар-птицу. Она сидит у нас в клетке, мы к ней привыкли, и она все больше напоминает курицу. Будем ловить новую!»
Но раньше, чем у автора этой шутливой и весьма скромной заметки Е. Д. Донца и его товарищей (В. А. Щеголев, В. А. Ермаков) возникла возможность «посадить жар-птицу в клетку», потребовались не только тысячи тонн магнитной силы ускорителя, но и долгие месяцы кропотливой, изнурительной работы.
Вот как объяснили свою работу авторы корреспонденту «Комсомольской правды» Я. Голованову: «В задачу работы входило получение нового изотопа 102-го элемента с массовым числом 256. Тонкую пластинку урана бомбардируют ядра неона, разогнанные в ускорителе. Ядро неона попадает в ядро урана и вместо взрыва один раз на 100 миллионов случаев происходит „сверхмикроскопическое чудо“ — рождение 102-го.
Ядра 102-го, выбитые из урановой мишени, тормозятся в газе и оседают на движущуюся ленту, где и коротают свою недолгую жизнь. Но, умирая, они рождают другой элемент — фермий и альфа-частицу. При этом ядро фермия переносится с ленты на так называемый сборник ядер отдачи. Теперь сборник надо поскорее вынуть из ускорителя и по количеству и распределению ядер фермия на нем судить о 102-м.
Подобно тому, как по костям вымерших животных палеонтологи восстанавливают их облик, по ядрам фермия „восстанавливали“ 102-й. Опыт был многократно повторен, что исключило возможность ошибки … Ну, вот, пожалуй, и все…»
Повторим слова журналиста: «Счастливо вам, ребята!» и пожелаем поймать новую жар-птицу.
Возможно, что новый элемент никогда не будет получен в весомых количествах, может быть он никогда не найдет практического применения, но сам факт получения элемента является очередным подтверждением плодотворности идей Менделеева, провозгласивших некоторые принципы научного творчества: предвидение и польза. Открытый им закон на протяжении почти ста лет служит путеводной звездой в различных областях науки, сбрасывая покрывало таинственности с неизвестного.
Итак, работами молодых советских ученых, зарегистрировавших более семисот актов распада нового изотопа, с полной достоверностью установлено, что полученный изотоп 102-го с массовым числом 256 имеет период полураспада 8 сек.
Любопытство ставит вопрос о том, какой внешний вид имеет это вещество. Какое оно: светлое или темное, матовое или блестящее. Ответ лаконичный: оно ослепительное. Если бы можно было получить кусочек этого вещества, оно немедленно взорвалось бы с ослепительной вспышкой, настолько насыщено оно энергией. А как будет назван этот элемент? Шведы — обнаружили, американцы — опровергли, русские получили, исследовали. А главное, на большом числе актов распада, превышавшем всё, что было ранее получено по синтезу 102-го элемента доказали, что это именно атомы нового 102-го элемента!
Значит имя ему — московий! Мы предлагаем ему и символ — Ms.
Очень хотелось бы думать, что так и будет!
Поиски продолжаются!
Заметка на страницах газет и популярных журналов, появившаяся в одно и то же время с сенсационным сообщением об очередной неудаче с запуском американского космонавта Гриссома, который едва не утонул в океане вместе со своей кабиной, начиналась словами: «Внимание! Открыт 103-й элемент». В ней сообщалось о том, что в лаборатории имени Лоуренса Калифорнийского университета получен новый элемент путем бомбардировки атомов калифорния-98 ядрами атомов бора-10 и бора-11 с энергией 70 млн. электроновольт. Отмечали, что новый элемент весьма неустойчив, обладает периодом полураспада около 8 сек. и предположительным атомным весом не более 257. Сообщали и о том, что новому элементу собираются присвоить имя «лоуренсий».