Удивительно было то, что в день, когда я думал о матери, о том, как ей объясню смену своей жизненной цели - я получил от нее небольшое письмо.
«Милый мой, Август. Дорогой мой сын. Мне на днях приснился необычный сон. Я видела в нем тебя. И я хочу тебе сказать, что очень сильно тебя люблю и благословляю тебя на любой добрый жизненный путь, который ты сам изберешь и последуешь ему. Не забывай, что Бог дает нам много жизненных путей и помогает в любом из них. Благословляю тебя поступать так, как велит тебе твое сердце. То, что лучше для тебя – знаешь только ты и Бог. Я поддержу тебя во всем добром, что ты изберешь для себя.
Дарю тебе свое родительское благословение.
Твоя любящая мать.»
Мама, моя дорогая и мудрая мама. Твои слова опередили мои действия, принесли успокоение, утешение и поддержку. Что же такого я сделал в жизни, что мне были дарованы такие дорогие люди?
Глава двенадцатая. Август и Луиза
Август
Ночью шел дождь, а утро встретило солнцем и переменной облачностью, листья опадали с деревьев, желтели до золотистости тополя. Небо стало ярко-синим с самыми пушистыми облаками, напоминающими, как помню сравнивал с детства, мороженное. Запахи опавшей листвы, яблок. Ароматы завершения лета. Переменчивый ветер, контрастные яркие краски. Сколько себя помню, Август и Сентябрь – те месяцы, которые наполняли меня самым ярким вдохновением. Самые дорогие сердцу картины были написаны мною в эти месяцы. Я, видимо, романтик. Самая любимая погода, это волнующийся пейзаж, который раскачивает ветер, тайна и ожидание … любви.
Время перемен…
Луиза пришла сегодня во второй половине дня, я как раз закончил с работами и часть передал заказчикам. Она помогала мне в мастерской.
В какой-то момент, я остановился у ворот мастерской, под раскидистым кленом, а Луиза выходила в сад, закончив мне помогать. И я неожиданно для себя и Луизы, притянул ее к себе, прижимая. Она смотрела на меня с ожиданием чего-то неизбежного. Я удержал ее за талию одной рукой, а второй заправил прядь волос за ухо. Какая она красивая, эти блестящие, сверкающие карие глаза и вишневые губы.
Луиза положила руки мне на грудь, немного меня отстраняя, видимо не ожидала моего порыва. Моя рука скользнула по спине Луизы от талии к шее. Я больше не могу. Я приблизился и поцеловал ее нежные губы. Целовал так, будто умру, если прекращу. Прижимая к себе.
Я не знал, что умею целоваться. Не знал как это, не думал об этом, что мне когда-либо доведется целовать девушку. Но все дни, когда Луиза была рядом, я ловил себя на мысли, что хочу ее поцеловать. Каждый раз себя останавливал, хотел подловить момент, представлял, как это буду делать. И теперь я целую самую любимую девушку на свете.
Луиза осторожно целовала в ответ, она дрожала, если бы я не перехватил ее за талию, она наверное бы упала. Я приподнял ее, обнимая за спину. Луиза обняла меня за шею, отвечала на поцелуй, взъерошивала мои волосы.
Нужно остановиться, но я не могу. Мы так и целуемся, стоя у стены мастерской. «Нужно остановиться» - говорю я себе, но мои мысли и желания углубляются. Я хочу большего. Мысли улетают далеко вперед и становятся вовсе не невинные. Но я нахожу в себе силы все же прервать поцелуй, пока я не испугал свою Лу.
Мы смотрим друг другу в глаза, улыбаемся, мне так тепло. Это та улыбка Лу, которая мне когда-то снилась.
Глава тринадцатая. Каждый заслуживает счастье
У дома Августа
Белокурая невысокая девушка стояла неподвижно, просматривая сквозь заросли терновника самую невыносимую картину. Недосягаемый для нее юноша нежно обнимает ту, которую она не могла терпеть с детства. Они сидят под деревом, в саду, он прижимает ее со спины, улыбается, он счастлив. Они безмятежно спокойны. Счастлива и та неприятная для нее девушка. Она вовсе не зажатая и грустная, какой была всегда. Теперь она выглядит очень уверенной в себе, сильной и защищенной.
***
Всякое недоброе дело принесет ее творцу опустошение.
Совесть есть у каждого человека, как незримый ориентир, направляющий нас к правде, истине и, если хотите, к совершенству. Любой скверный поступок, как бы он ни был оправдан, вернется к своему носителю муками совести. Человек может оправдывать себя, дескать, ничего такого страшного не было совершено, но совесть будет, если не кричать, то шептать. И принесет такому человеку беспокойство, неудовлетворенность, внутренний конфликт и невозможность радоваться жизни.