– Абырвалг! Мик, что ж ты на завтрак-то не остался, ведь нам пришлось вчерашнее мясо доедать?
– Да тут у меня… э-э-э-э… у-у-у…
– Ну-ну… – подбодрил я его, а то уж слишком он был похож на барана, вдруг решившего отложить десяток-другой яиц.
– Ну у меня тут дела кое-какие были. – закончил он тоном психотерапевта, решившего не злить пациента.
– Это кто? – раздвинул наконец мужественно стиснутые челюсти дородный дядя, которого так и хотелось погладить по блестящей лысине, явно полируемой с маслом каждое утро.
– Сначала скажите мне лучше, кто вы. – прикрыл я Валенау, которые явно не доложил о встрече. – Поименно, с должностями, званиями и наградами. Послужной список можно не зачитывать.
Все это я произнес, дав им разглядеть калибр моего автомата.
– Лейтенант Трокли! Я капрал Те. Сэр, мы вместе были на Попе Алексе – представился низенький крепыш.
– А-а-а! Те! Зря ты так зарос – по глазам тебя узнать сложно. А это кто? – ткул я пальцем в его соседа. Тыкал я тщательно прицелившись, поскольку попасть пальцем в черенок от лопаты с шести метров – задача на сообразительность.
– Лейтенант Нуберг. – проскрипел черенок.
– Капитан Лесо. – буркнул толстяк, засовывая меч куда-то в штанину.
– Мошонку не отрежь, а то носить яйца в карманах неудобно. – посоветовал я ему, опуская автомат. Хмуро посмотрев на меня, он покатился по поляне собирать разное оборудование.
– Капитан, вас разве не обеспечили? – заботливо спросил я, глядя на пять трупов, которые Нуберг засовывал в пластиковые мешки для мусора.
– Инструкция 154-66 АНДОР. – рыкнул он, попытавшись сделать это нейтрально.
Инструкция гласила, что ввоз изделий, или предметов, которые невозможно изготовить коренными жителями, на несостоящие планеты запрещаеться.
– Они напали на нас на привале, взяв в кольцо и начали с тяжелых сюрикенов – пояснил Те.
– Ага! Теперь понятно! – порадовался я прояснению обстановки. – Капитан, что далее?
Лесо одарил меня хмурым взглядом и сообщением:
– Мы организуем схорон и отсиживаемся в нем, пока нас не подберут. Связь оборвалась вчера утром.
Так. От них помощи не жди.
– Ну тогда удачно отсидеть. Чести не имею! – я козырнул, развернулся и исчез в кустах.
Подойдя к девушкам метров на десять, я хорошенько прицелился и кинул почти вверх кусок ножа. Он рухнул между ними, за спинами, и они развернулись и утыкали окрестности падения стрелами.
– Хорошо стреляете! – похвалил я, выходя из кустов и дергая Нирру и Таниту за уши.
Пока они потирали ушибленные об мой живот локти, я вытащил из земли стрелы, засунул их в колчаны, призывно махнул рукой и исчез в лесу.
Полчаса мы бежали молча.
После данного промежутка времени при форсировании искусственного водоема, созданного стадом кого-то путем устройства общественного туалета, Ниррой была предпринята попытка утопиться.
– Фак! – сказала она, поднимаясь. Мне сразу стало интересно, что она понимает под этим словом, и вытягивая потерпевшую на сухое место, я спросил:
– А расскажи мне, что такое фак.
Она плюхнулась на травку невдалеке от Таниты и Катрин и дала лаконичный ответ:
– Не знаю, но звучит хорошо.
– Для хорошего действа – хорошее название. Это неопределенная форма глагола, обозначающая половой акт. Ругательство.
– Я так и думала. – с кислой рожей протянула Танита. Нирра, глубоко задумавшись, смотрела в землю. Такой вид бывает у людей, когда они пытаются что-то вспомнить.
Через несколько минут, за которые все отдохнули, а я покурил, она вымолвила:
– Где-то я это слышала…
– Я так и знал. Пошли.
– Что ты знал? – автоматически спросила Катрин, вставая.
– Что отдых на берегу большой лужи мочи освежает. По крайней мере, память. Я например, вспомнил, что до замка, куда мы идем, еще десять километров. Так что бегом марш.
– Блюк! – неуверенно выругалась Танита на линкосе.
Я исхитрился не споткнуться, хотя мысль, что детство вдали от этой планеты провели все трое была достаточным основанием для этого.
Веселая, однако, у нас подобралась компания. Налейте мне бензину! Я выпью его смакуя, маленькими глоточками.
Покопавшись в карманах, я вытащил на свежий воздух бутылочку спирта.
– Осамш-ш-ш-ш! – вырвалось из глотки в результате соприкосновения со спиртом.
– Это что? – спросила Танита, обеспокоенная странным звуком.
– Шпигт. – в ответ я ожидал воплей на тему как плохо пить по утрам на голодный желудок без закуски, но их не последовало. Видно, от опасения, что я напьюсь и начну к ним приставать, они потеряли дар речи.
Скоро спирт взял меня за уши и привел в хорошее настроение,, после чего я забухтел себе под нос, что я неалкаш, и пьяница – тоже не я [15].
– Эй, а погромче. – поступил запрос с толчком в плече от Нирры. Я увеличил громкость и дальше мы безпутяшествовали под музыку.
Двигались мы медленно, так как девушки, заслушавшись, стали то и дело поскальзываться на дерьме и громко падать. Где-то через час такого движения сзади раздался вопль Таниты.
– Дерьмо! Тут есть речка где-нибудь?!
Я подмял под себя, чтобы девушки не напоролись, очередной куст, и ответил:
– У замка есть ров, там и утопишься, если тебе так жить надоело.
– Конечно, надоело! Это не ты тут всю округу засрал, чтоб пройти нельзя было? – попыталась съехидничать Катрин.
– Нет. Я все засрал в другом месте. А вот вы то должны были привыкнуть к такому.
– Это почему? – возмутилась Нирра.
– Да как-никак лет пять по таким местам ходите.
Характеристика дислокации их ордена шла до них минуты полторы. То, что она все таки дошла, я обнаружил по шуму падения всех троих, когда они ринулись на меня, забыв, где находятся. Оглянувшись на кучу-малу, я снизил уровень расчистки и прибавил скорости, предполагая, что им захочется меня догнать. Я угадал.
Слушая их пыхтение и кряхтение я неторопливо бежал и раздумывал, дать им догнать меня или пока рано. С одной стороны, если не догонят, то могут обидеться. С другой – если догонят, то драки с непредсказуемым концом не избежать, о чем я им и сообщил:
– Догоните – изнасилую.
– Попадись мне только! – злобно пропыхтела Нирра.
– Чего? Ты меня это самое, до смерти, да?
В ответ она прибавила скорости, что меня вполне удовлетворяло. Вопрос был в том, сколько они продержаться в таком темпе.
Продержались они достаточно долго. Их силы как раз доходили до исхода, когда я выбежал на асфальтовую дорогу к замку в полукилометре от него самого. Перепрыгнув через собственную яму-ловушку, я приземлился в сидячее положение и стал набивать трубочку. Раскуривание было прервано выбеганием троицы из кустов. Дружно ринувшись ко мне, они со злыми красными лицами аккуратно свалились в яму. Прослушав их дружный вопль, я неторопливо дораскуривал, встал, потянулся, медленно подошел к краю и заглянул внутрь. Как я и предполагал, они лежали на глубине трех метров и тихонько постанывали.
– Эй! – радостно окликнул я, – Я, конечно, рад, что вы очень любите друг друга каждый раз, когда есть случай, чтобы утройниться. Но не пора ли нам идти, а? Вот, например, у меня дома есть шикарный трехспальный диван.
Слабо шевелясь, они встали на колени и задрали головы вверх.
– Козел старый! – прошипела Катрин.
– Во первых, кто бы говорил, во-вторых, за козла получу, в третьих, не старый, а молодой еще, а в четвертых, я пошел за лягушками.
– Ты этого не сделаешь… – понадеялась Танита, побледнев. Нирра и Катрин взяли с нее пример. Я посмотрел на Таниту очень добро и ласково.
– Спорим на два получишь, что сделаю?
– Нет!…Ты!…ТЫ!!!…– Нирра явно пыталась сказать что-то, на что у нее не было подходящих слов.
– Да, милая, я тебя тоже очень люблю. – нежно мурлыкнул я, и отошел от ямы, уворачиваясь от взметнувшегося из нее столба ругани. Послушав немного, я пошел к ближайшему озерцу за лягушками.