Прибыло ещё несколько "ленд-дабуров", они загородили тропинку, и из них высыпало с полсотни, если не больше, высоких парней в зловеще чёрной форме с огромными бляхами на груди, ослепительно сверкающими в косых лучах заходящего солнца. Они стеной надвинулись на подростков и стали сталкивать их вниз по склону, в колючки.
Взрослые мужчины из Неве-Меирии бросились на защиту йешиботников, а тем временем подъехал крупный начальственный "ленд-дабур". Из него вышли трое в чёрном.
Бесцеремонно отталкивая людей с дороги, они направились прямо к Ширли и Реувену.
Один из них, с явными повадками бывалого рахана (такое название некогда дал главарям фанфаразматиков Максим), густо прогудел: "Супруги Дорон? Реувен и Ширли?" – "Да. А вы, извините, кто?" – снова спросил Реувен. – "Вам разве уже не было сказано? – это не вашего ума дело! Считайте, что мы – командование батальона дабуров! Это отныне в Арцене спецназ охраны порядка и законности. Мы получили конкретную информацию о краже у нашей дружинницы её ноут-бука. Когда она, выяснив по своим каналам, что вы держите похищенное в этом месте, пришла сюда и потребовала вернуть свою собственность, то была подвергнута оскорблениям, к тому же имела место попытка изнасилования, или сексуальные домогательства, что, собственно, одно и то же!" "Простите, о чём речь? Сын, о чём он говорит?" – поинтересовался Бенци. Он оглянулся на успевших просочиться на Гиву мужчин, которые слушали и ошеломлённо переглядывались. Ширли покраснела и заговорила: "На самом деле утром приходила особа, назвалась Ализой, сказалась давней подругой моего брата, будто бы хотела узнать у меня о нём. Но я не могла ничего ей сказать о брате – сама о нём ничего не знаю. О ноут-буке почти до самого конца её… э-э-э… визита… речи не шло!
Это под конец она почему-то, увидев у меня на столе ноут-бук, давным-давно подаренный мне покойным папой…" – "Это что – покойник тебе подарки дарит?" – оглянувшись на товарищей, загоготал один из дабуров, и вся зеленовато-асфальтовая братия вторила ему громким гоготом. – "Мой отец подарил мне его, когда был жив, а несколько лет назад он умер… при трагических обстоятельствах… – голос Ширли дрогнул. – Вот этот-то подарок отца явившаяся ко мне особа объявила своим.
Не понимаю, на каком основании! Конечно, мой муж велел ей положить прибор на место и убираться вон! Если это оскорбление, то…" – "Но это же легко проверить – по отпечаткам пальцев!" – до приторности ласково, как к недоразвитому ребёнку, обратился к ней один из троих прибывших паханов. – "Да, если учесть, что она хорошо полапала ноут-бук моей жены!" – возмущённо воскликнул Реувен.
"Как я понял из твоих слов, ты отлично знаешь, у кого похитила ноут-бук! – обратился второй рахан к Ширли: – Ты же только что сама признала, что сегодня она была тут, и что ты усиленно старалась её "заговорить". А потом, когда она всё-таки обнаружила у тебя на столе свой ноут-бук, твой муж с братом начали грубо выталкивать её из дома. При этом твой муж и его брат позволили себе непристойные действия по отношению к ней!" – "Что-о?! – одновременно воскликнули Ширли и Реувен. – Откуда у вас такие сведения?" – "От потерпевшей!" – "Но это гнусная ложь!" – "Вот это мы и хотим выяснить! Поэтому мы требуем выдать нам упомянутый ноут-бук, как вещественное доказательство – для проведения следствия.
Вас обоих… нет, всех троих – и брата тоже: он – один из соучастников! – придётся задержать. Ордер на арест вам предъявят позже, в камере дознания…" Реувен растерянно обернулся: "Папа! Это ложь! Этот ноут-бук Ширли подарил её отец, несколько лет назад, когда они были в Австралии!" – "Я верю тебе, сынок!
Мы все тебе верим… Мы хорошо знаем этот старенький ноут-бук…" – отвечал Бенци, переводя взгляд с растерянных лиц сына и невестки на пугающе невыразительные лица дабуров. В памяти вспыхнули свирепые каменные лица дубонов (или штилей?), схвативших его на Турнире, их оловянные глаза. Нет, не случайно это навевающее жуть внешнее сходство тогдашних дубонов с дабурами нынешними…
"Мы никуда не поедем: нам сейчас надо детей домой забирать!" – лепетала Ширли. – "Раньше надо было думать – и где поселяться, и какими подстрекательскими съёмками заниматься, и как чужие вещи похищать! И как детей на этом воспитывать!" Трое дабуров с раханом во главе широко шагнули к Ширли, мгновенно отделив её от Реувена. Ширли закричала, Реувен бросился к ней, прорываясь между двумя дабурами:
"Не трогайте мою беременную жену!" – "Забыли у тебя спросить!" – "Предъявите документы! – резко выкрикнул Бенци, рядом с ним стоял Шмуэль, за его спиной стояли Ирми, Максим, Зеэв, Бени иих окружили ещё несколько десятков мужчин Неве-Меирии.
– У нас есть основание считать вас… самозванцами! Да, именно самозванцы, облачившиеся в форму, и без опознавательных знаков! Ведь не будете же вы уверять нас, что эти пустые бляхи – ваши таги!" – "Не вашего ума дело!" – "Это незаконное, насильственное вторжение! У нас не власть Пительмана-Арпадофеля, их преступления осуждены!" – жёстко вставили Ирми и Максим. – "Пожалуй, вы не зря их помянули: они вернулись в Эранию. Пительман снова баллотируется на пост рош-ирия, у него отличные шансы! Арпадофель возрождает СТАФИ! Поэтому нечего молоть антистримерскую ахинею, что этих выдающихся деятелей кто-то когда-то посмел осудить! Мезимотес, за большие заслуги и в силу большого опыта в общественной деятельности, уже избран президентом. Вы этого, конечно, могли и не знать, бесчинствуя на своих холмах. Избирают на эти посты на более высоком уровне, до которого вам с ваших холмов никогда не допрыгнуть! Теперь вы у нас попляшете!"
Стемнело. При свете сильных прожекторов по петляющей тропке тяжело взбирался на холм пыхтящий бульдозер. Рахан с командирского ленд-дабура поймал растерянные и недобрые взгляды присутствующих и подчёркнуто услужливо, с торжествующей насмешкой пояснил: "Мы неоднократно присылали вам повестки и настоятельно советовали освободить холм, но вы проигнорировали. Теперь из-за совершённого здесь сегодня преступления приходится применить силовое решение вопроса. Чтобы избежать лишних эксцессов, попрошу всех немедленно спуститься вниз! Мы объявляем этот холм закрытой военной зоной!" – "Ещё скажите – центром колпакования!" – раздался откуда-то ломкий юношеский голос.
На шум из дома выскочила Хели с малышкой на руках и бросилась к Максиму: "Но как же это… Но что же это… Нас отсюда выкидывают?.. У Ниры температура, поэтому мы с нею дома весь день…" – "Да! Именем законности и порядка!" – подтвердил дабур с повадками рахана, давая знак бульдозеру. Тот вплотную подошёл к каравану, где жили друзья Максима и располагалась малая студия. Хели разрыдалась, следом заплакала малышка. Максим нежно обнимал её, целовал маленькую Ниру, пытаясь успокоить обеих, и уговаривал Хели пойти с кем-нибудь вниз к родителям с больной девочкой. "Я не могу уйти, мы должны быть тут… – ласково объяснял он. – Я сейчас папу извещу. Вон, идите с равом Эльяшивом – он поможет".
Вдруг раздались отчаянные крики сгрудившихся на плоской вершине холма йешиботников: "Дабуры громят промзону, сносят здания фирмы "Ноам"!" Ирми и Максим бросились к обрыву. Ирми застыл, кусая губы в бессильной ярости и сжимая кулаки: "Так вот что они задумали: отвлечь сюда всех мужчин – и разорить фирму!..".
Ему хотелось броситься на троих дабуров, которые отталкивали их от караванов, бубня с монотонной деловитостью: "Посторонитесь! Нам не нужно человеческих жертв!
У нас приказ… У нас приказ… Приказы надо выполнять…"
Дабуры от души резвились, издеваясь над йешиботниками, упрямо взбиравшимися по крутому склону на Гиват-Ноам. Один из них, выбрав двух маленьких и щуплых мальчишек с длинными пейсами, схватил их за воротники и со всей силы столкнул лбами, после чего, оглушённых, спихнул вниз со склона. Другие распихивали сцепившихся локтями парнишек в разные стороны друг от друга, раздавая направо и налево оглушающие тумаки увесистыми кулаками, стараясь непременно попасть по голове. Ошеломлённо наблюдая эту дикую сцену и не зная, как помочь мальчикам, Ширли вдруг увидела, как от толпы от души резвящихся дабуров отделился невысокий в сравнении с остальными, широкоплечий, круглолицый дабур с явными ухватками опытного рахана. Он направлялся к бульдозеру, который уже почти покончил с караваном, где жили друзья Шмуэля и Максима. Его лицо показалось Ширли до жути знакомым. С ужасом она поняла, что это её брат Галь – Ализа не врала. "Значит, это правда, что их боссы вернулись, и он за ними… А я раньше как-то не замечала, что он у нас такой маленький… Он же всегда был мощный, с такими бицепсами… Или на фоне этой банды?.." – мелькнула паническая мысль. Перед глазами полыхнул багровый туман, и, как от первых звуков силонофона, схватило, как обручем, голову, подступила тошнота. Перед мысленным взором возникло лицо Ноама, каким оно отпечаталось в её памяти в самый последний раз в том жутком лабиринте. Ей пришлось со всей силы закусить губу, чтобы не закричать, не броситься на кого-нибудь из этих мерзких пустоликих дабуров.