Что делать? Извиниться и уйти, потом спросить у того же Дзюбы, как правильно выкрутиться, и вернуться к старикам Масленковым? Или уже добивать до конца, раз пришел?
Виктор вдохнул поглубже и ринулся в бой:
– Видите ли, Олег Васильевич, у нас есть два убийства, обе жертвы когда-то были виновниками ДТП с тяжкими последствиями. Мне нужно выяснить, не мог ли кто-то мстить за людей, которые пострадали в тех происшествиях.
Ну и все. Сказал. Теперь хода назад нет.
Лицо Олега Васильевича дернулось, взгляд стал колючим и недружелюбным.
– Вы хотите сказать, что убили не только Татьяну Майстренко?
– Не только, – подтвердил Виктор.
– А кого еще?
– Не могу сказать. Не положено.
Масленков помолчал, пожевал губами.
– И вы думаете, что это мог сделать кто-то из друзей нашего сына?
– Или кто-то из друзей девушки, пострадавшей в другой аварии. Возможно, с вашей помощью мы сможем вычислить человека, который был знаком и с ней, и с вашим сыном.
– А та девушка… – Масленков помолчал, потом продолжил: – Она тоже погибла, как и наш Саша?
– Она выжила, но осталась глубоким инвалидом, передвигается в коляске.
Вишняков посмотрел на часы. Время идет, а дело с места пока не сдвинулось. Он раскрыл блокнот и начал задавать вопросы. Ответы записывал подробно, старательно, чтобы ничего не упустить. На всякий случай и диктофон в телефоне включил: такое ответственное дело, убийство все-таки, не хотелось бы накосячить. Школьные и институтские друзья Александра, коллеги, соседи, с которыми погибший приятельствовал, места, где предпочитал проводить свободное время. Насчет школьных друзей отец знал довольно много, насчет институтских – куда меньше, а уж о коллегах, соседях и излюбленнных местах досуга не знал вообще ничего.
– Саша сразу после института стал жить отдельно, сначала снимал жилье, потом оформил ипотеку, выплачивал… С девушками нас не знакомил, у него своя жизнь. Была.
– Даже с Олесей не познакомил?
– Это та, с которой он жил, когда?… Приводил к нам пару раз, ненадолго, чайку вместе попили. Послушайте, вы и про Гурнову так же подробно выспрашиваете? Ну, ей-то проще, наверное, она сама про себя может рассказать, а вот Саша про своих знакомых уже не расскажет.
– Мы стараемся собрать всю доступную информацию, – уклончиво ответил Виктор. – Как вы думаете, Галина Сергеевна уже может отвечать на вопросы? Возможно, она что-то сможет добавить?
– Не думаю, что Галина Сергеевна знает больше меня.
Это прозвучало довольно резко. Или Виктору показалось?
Тренькнул дверной звонок, Олег Васильевич собрался встать, но тут раздался голос его жены:
– Я открою!
Звук торопливых шагов, щелчок замка, громкое «Здравствуйте, Галина Сергеевна!», потом приглушенный разговор. Виктор напряг слух и уловил что-то вроде «не вовремя…», «в другой раз…», «уходите…», «для вашего же блага…».
«Для вашего же блага». Интересно.
– Кто это пришел? – невозмутимо спросил он Масленкова.
Может, кто-то и скажет, что это невежливо или невоспитанно, но Вишнякову плевать. Да, похоже, Олег Васильевич именно так и считает, потому что смерил лейтенанта взглядом, в котором явственно читались высокомерие и недовольство, и ответить на вопрос не соизволил.
– Олег Васильевич, кто к вам пришел? – настойчиво повторил Виктор.
– Мне кажется, это вне сферы ваших интересов, – сухо проговорил Масленков.
Во как завернул! «Вне сферы ваших интересов!» Профессор, что ли? Или просто выделывается? Виктор пожалел, что не выписал себе в блокнот информацию о том, кто по профессии родители Александра Масленкова, чем занимались. Так ведь кто ж мог знать, что пригодится? Зря, наверное, подполковник Сташис поверил в лейтенанта Вишнякова. «А вот и не зря, – промелькнула сердитая мысль. – Я своего добьюсь. Не мытьем, так катаньем».