— Отец. Так что делать? Убить его? — красавчик надавливает ногой, и папа стонет.
— Нет! — я бегу, запрыгиваю на красавчика сверху и калачу руками. Хочу сделать ему больно, но эта груда мышц не пробиваема.
— Отпусти его! Скотина! Чудовище! — он хватает меня за шкирку и вытянув руку держит за как щенка. Я болтаю ногами, руками, пытаюсь попасть по его холенной роже, но быстро сдаюсь. Очки запотели, я выдохлась. Раздавлена, унижена. Не знаю как сражаться с этим беззаконием, как спасти жизнь отца. Дурацкий хвостик, Мстислав, так, кажется, его зовут, подходит ко мне.
— Ты хочешь чтобы отец жил? Чтобы мы оставили вашу общину и ушли?
— Да.
— Тогда у меня к тебе предложение, Олеся. Видишь ли. Это мой сын, Глеб — он кивает на красавчика. — И я давно ищу ему жену. Чистокровную волчицу. Ты подходишь.
— Пап, — красавчик выпускает меня из рук. — Я должен жениться на этой страшиле? Ты только посмотри! Она ж худая как доска, слепая как крот!
— Заткнись, Глеб! Будет так, как я сказал! — Мстислав с гневом смотрит на красавчика. — Мне нужен внук. Чистокровный оборотень! Она подходит! И это не обсуждается! — потом обращается ко мне. — Так что, Олеся? Ты согласна? Выйдешь за моего сына? Спасёшь свою землю, своего отца? Не позволишь своим сородичам пресмыкаться передо мной? — я медлю с ответом. Мужик с дурацким хвостиком кивает на папу. — Убей его.
— Нет! Я все сделаю. Я выйду за вашего сына.
Мстислав довольно ухмыляется, а мой нежданный негаданный жених, сжимает с силой кулаки.
— Раз все разрешилось, позвольте я провожу отца и отпустите людей. — предлагаю я, стараясь не смотреть на злого красавчика.
— Позволяю, — снисходительно разрешает будущий свёкр. Высокомерный самовлюблённый, считающий себя главным. Так хочется послать его, но мое честолюбие будет стоить слишком дорого. Глеб убирает ногу. Я помогаю отцу встать. У него сломана нога, регенерация ещё не прошла.
— Влад, Костя. Помогите. Отнесите его в дом.
Мою спину жжет взгляд Глеба. Я передергиваю плечами, сгоняя неприятные мурашки.
Папу заносят в дом. Здесь, как и во всех других, нет излишек, дорогого интернета. Все по минимуму. Русская печка, моя комната и комната папы. Его укладывают на деревянную кровать, папа стонет.
— Я сейчас! Заварю тебе чай с травками. Это поможет заглушить боль.
— Стой, Фиалка. — папа ловит меня за руку. — Не нужно. Тебе необходимо бежать. Возьмешь под матрасом деньги. Там хватит на первое время.
— Пап ты что? А как же ты? Другие оборотни? Он же убьет тебя.
— За меня не беспокойся. Я прожил долгую жизнь. Главной целью было тебя вырастить. Ты то, что держало меня на Земле, после смерти моей Алёнушки, — он взял с прикроватной тумбочки портрет мамы, провел по снимку пальцем, с нежностью смотрел на нее.
Мамы нет уже десять лет. А отец так и не забыл её, не вступил в новые отношения. Хотя желающих было предостаточно.
— Я не могу, — сглотнула комок слез. Я ведь в тайне мечтала, что однажды, меня кто-нибудь так полюбит, как любил отец. Но пожертвовать им? Как мне потом жить с таким грузом?
— Я всё устрою. Не для такого чудовища растил свою девочку, — продолжает настаивать отец.
— Пап…
— Всё, я сказал! Это приказ, Олеся! — Папа уснул, после выпитого чая.
Я мыла посуду, переживала сегодняшний день снова и снова, когда в дом забежала раскрасневшаяся Маша. Её пышная грудь часто вздымалась, а глаза лихорадочно блестели.
— Леся! Это правда? Ты выходишь замуж за Глеба? Того приезжего красавца?
— Да.
— Поздравляю! — она обняла меня. — Такого красавчика отхватила!
— Не с чем поздравлять.
— Я не поняла. Ты что не рада?
— Чему радоваться? Я этого не хочу! Он чуть отца моего не убил. Людей на колени поставил. Пришел на нашу землю и ведёт себя здесь как хозяин. Я и согласилась, чтобы папу не трогали. Это было условием Мстислава.
— Чудачка ты! Да я бы все на свете отдала, чтобы такой красавчик на меня посмотрел. А ты женой будешь.
— Не нужна я ему. Ему отец велел. Будь его воля, он бы шею мне свернул как цыпленку.
— Ерунда! Ты бы видела на каких машинах они сюда приехали. А кольца видела какие? Влад такие никогда не делал.
Машка ещё долго трещала о плюсах нежеланного для меня брака. Я пошла в сени, покормить наших кур. Так Машка шла за мной и говорила не умолкая. Какие у него сильные руки, какой зад. А ноги. Я все больше раздражалась.
— Слышь. Страшила, — услышала я бас Глеба, но сделала вид, что не слышу его. — Оглохла что ли? — он открыл калитку, в два шага догнал меня, схватил за руку, развернул к себе лицом.