-- Моя драгоценная, - резкий голос выдернул меня из забытья. - Ты снова пропустила прием пищи. Будет очень жаль, если твои прекрасные формы утратят былую мягкость.
Почувствовала, как лица касается что-то прохладное, однако тело продолжало меня не слушаться. Голубоватая дымка лезла в нос, в глаза, в уши, лишая всех органов чувств и вызывая лишь одно желание - подольше полежать на этом удобном, хоть и жестком, холодном полу.
Зло сказанное заклятье было больше похоже на ругательство, однако после него пелена растаяла. Я подскочила, как ошпаренная, и вновь почувствовала бодрость, словно после продолжительного сна. Огляделась, ища глазами Рейналда, который тоже уже начал приходить в сознание и, кажется, чувствовал себя весьма неплохо, хотя и продолжал лежать обездвиженным.
-- Как раз собиралась в обеденную, - стараясь проигнорировать его замечание касательно моей фигуры, ответила я. - Услышала звук, и решила осмотреться. Являясь вашей женой, я стала и полноправной хозяйкой этого замка, а потому вправе посещать любые его комнаты.
Собеседник ухмыльнулся.
-- И попадать в ловушки, поставленные не для вас, ты тоже можешь. Однако, находясь здесь всего три дня, ты никак бы не успела ознакомиться со всем, что есть в замке. Потому крайне неосмотрительно брать ключи без моего ведома в то время, как я оставил тебе лишь книгу. Ты нужна мне живой, драгоценная, - мужчина подошел ко мне и резким движением потянул за руку, чтобы помочь приподнять на ноги.
Я опасливо покосилась в сторону Рея, и лорд хмуро проследил мой взгляд.
-- Наш гость, как и подобает приличному человеку, останется там, где ему выделили место для отдыха. Тем более, что он сам так страстно его искал.
-- Хотя бы покормите его, - добавила мольбы в голос. - Виконт не желал вам зла.
Он лишь отрицательно помотал головой, продолжая держать за руку. Речи о том, чтобы освободить пленника, я даже не заводила. Кажется, я упустила свой шанс помочь ему. С тоской бросила последний взгляд на друга и отправилась на выход, увлекаемая супругом.
-- Мы поднимаемся в обеденную? - спросила я, стараясь скрыть надежду.
-- Непременно, Шелли. Я не позволю тебе не есть, пусть даже ты преступишь все мои запреты. Все-таки, твои аппетитные формы весьма радуют изголодавшийся взгляд, - он с легкой улыбкой оценивающе прошелся по моим скрытым плотной тканью округлостям, и я невольно оступилась, поддерживаемая лишь его рукой. - Осторожнее, девочка, еще не подходящего время падать на колени.
Я резко остановилась, выдергивая свою руку.
-- Этого никогда не случится, мой лорд! - если расставлять все по своим местам, то именно сейчас. - Я не ваша прислуга, чтобы обращаться со мной подобным образом. Я - ваша жена!
Ухмылка на лице мужчины стала шире.
-- И ты непременно хочешь воспользоваться всеми преимуществами своего положения?
Он двинулся ко мне, а я в ужасе сделала шаг назад. Очень надеюсь, что он сейчас не намекает на какие-то непотребства!
-- Я не хочу быть поставленной на уровень с горничными, - парировала я, цепляясь за последние остатки мужества. - Наказывать, лишать пищи - куда смотрела ваша матушка, мой лорд? Почему вам не привили манер?
Лицо супруга сделалось непроницаемым, он хмуро посмотрел на меня и утратил всякое желание продолжать разговор. Бросил на меня замкнутый взгляд, которым равнодушно прошелся по мне снизу вверх.
-- Если у тебя не достанет такта снова упомянуть при мне о моей матушке, то уверяю тебя, совсем скоро после этой оплошности ты сможешь лично задать ей все интересующие вопросы, - с угрозой прошипел он, и я вздрогнула.
Не удивительно, если у них настолько тяжелые отношения, что даже разговор о свекрови вызывает столь сильную злость.
-- Простите, лорд Нейван, - коротко ответила я. - Куда мы идем?
Настроение мужчины сделалось менее раздраженным, однако он продолжал отвечать мне в прежнем сухом тоне.
-- Сейчас мы поднимемся в столовую, где ты сможешь получить свою долгожданную порцию обеда, - несколько более язвительно, чем обычно, ответил он. - А потом мы решим, как быть с твоим наказанием. Очевидно, ты настолько не привыкла соблюдать правила, что если я оставлю голодание, то ты скорее сгинешь от голода, чем научишься хоть чему-то.