На Авангарда, неспешно ведшего в танце свою начальницу, налетела пара: пират, которого он встретил возле палатки гадалки, и академиковская дочка Зоя Ивановна, сорокалетняя красотка, умница, доктор наук, завлаб, четыре раза разведенная, в костюме тридцатых годов. Авангард знал, что эта маска называется Чарльстон. Женщина пыталась прижиматься к своему партнеру стройной фигурой, но тот все время норовил отодвинуться от нее на достаточное расстояние, чтобы их тела не соприкасались. Авангард улыбнулся, вспомнив, как рассказывали в курилке, что Зоя Ивановна каждый раз, выходя замуж, брала в супруги более молодого, чем ее предыдущий муж, и меняла свою предыдущую фамилию на новую. Похоже, теперешним ее увлечением стал мужчина скрытый под маской пирата, оптимально подходящий ей по возрасту: ему лишь тридцать, не более того. Даже после танца она нежно схватила его за руку и потащила к столу, где во главе с Академиком восседала администрация.
Академик, поднявшись и снова взяв микрофон, предложил тост за процветание института. Все выпили под громкие крики и аплодисменты - такой тост пропустить было нельзя. Значит, скоро будут запускать фейерверки: «Иллюзион», «Корпоративная вечеринка», «Галактика», «Небесная феерия» — десятки тысяч рублей бюджетных денег улетят в ночное небо. На пиротехнике не экономили.
К вечеру заметно потеплело, и народ, вывалив из Центра как был, не одеваясь, не боясь простудиться, выстроился каре вокруг площадки в ожидании шоу.
И опять на глаза Авангарду попался пират, которого за талию обнимала академиковская дочка в накинутой на плечи белой норковой шубке. А вот Наташки нигде не было видно.
«Где-то целуется в опустевшем здании Центра», — незлобно подумал Авангард. Это даже хорошо: не будет доставать его, по крайней мере, все каникулы; у нее на какое-то время, очень хотелось бы, чтобы постоянно, появится другой объект внимания.
Народ дружно взревел, когда вверх устремилась первая батарея, расцвечивая ночное черное небо мириадами разноцветных искр. За ней с грохотом рванула вторая.
Авангард, придерживая рукой парик и шапку, любовался фейерверками, как в детстве, считая заряды: один, два… десять. Когда шоу закончится, можно и слинять под шумок, Наташка сама до дома как-нибудь доберется. За весь вечер к нему ни разу не подошла, хотя до этого кричала: «Мы пара, пара!» И костюмы парные выбирала. Хорошо, что согласился на Красную шапочку, нелепо бы он смотрелся в костюме миледи или Золушки.
Авангард сунул руку в карман передника, включил лягушку.
— Желаю, чтобы все… Пару хочу себе, настоящую, — прошептал он под грохот очередного фейерверка, устремившегося в небо.
По регламенту, если ничего не изменилось, после пиротехнического шоу народ потихоньку начнет расходиться: выпито и съедено уже достаточно, зрелище получено. Он бы тоже с удовольствием ушел, но придется побыть до конца мероприятия или почти до конца. Воспитание не позволяло оставить «девочек» отдела без мужского внимания. А «девочки», судя по всему, пока уходить не собирались.
«Воистину, пир во время чумы!» — хотелось порой Авангарду воскликнуть, но он сдерживался. Пусть женщины повеселятся, ведь было понятно ради чего, точнее, ради кого это делалось. Он тоже потанцует еще с Ниной Ивановной, чтобы доставить ей удовольствие и дать понять, что ее судьба им не безразлична…
— Разрешите?
Перед Авангардом, пытавшимся отдышаться после очередного вальса, склонился пират, протягивая руку и приглашая на танец.
— Меня? — не понял его тот. Он хоть и был в женском одеянии, но даже невооруженным взглядом было видно, что он не девушка, а мужчина.
— Вас, — пират склонился еще ниже. — Вас, очаровательная Красная шапочка.
«Девочки» рассмеялись в голос.
— Цыц, — цыкнула на них Нина Ивановна и погрозила маленькой ручкой.
Авангард огляделся по сторонам в поисках Зои Ивановны как поддержки. Но за администраторским столом почти никого не осталось. Видимо, Академик решил, что с него достаточно, и отбыл восвояси вместе со своей дочкой. А за ним потянулись и все остальные.
Осталось только отказать или принять приглашение. Авангард встал, присев в глубоком реверансе, подал руку своему партнеру, соглашаясь на танец. Пират важно повел его в круг танцующих, лишь слегка прикоснувшись к его руке пальцами. Авангард вздрогнул от неожиданности: пальцы пирата были холодными, несмотря на то, что в зале было очень жарко. Встав в круг, они долго пытались понять, кто ведомый, а кто ведущий. Если брать в расчет костюмы, то, конечно, пират ведущий, Авангард все же был барышней. Но если принимать во внимание рост, то пират должен быть ведомым - Авангард был его несколько повыше, ненамного, но выше. Помахав руками, в конце концов, пират обнял Авангарда за талию, прижав к своему телу, а тот положил ему руки на плечи.
От мужчины сумасшедше пахло до боли знакомым Авангарду парфюмом «Эль Пассо». От запаха все поплыло перед глазами, а воспоминания захлестнули с головой. Он попытался вспомнить, когда это было, и не смог. В мозгу стучало только одно: давно, следует это забыть и воскрешать прошлое не стоит. Он избавился от той, запретной, любви, не следовало возвращаться к тем чувствам заново. Авангард даже попытался в какой-то момент вырваться из объятий пирата и вернуться к столику, к своим «девочкам».
Но тот не дал ему этого сделать, прижав к своему телу еще крепче.
— Давай сбежим, — раздался возле самого уха вкрадчивый голос.
— Не могу, у меня девочки, — грустно покачал головой Авангард.
— Проводим твоих девочек и сбежим, — продолжал настаивать пират. — Спрячемся от этого мира.
Он развернул Авангарда в танце так, чтобы тот видел, что «девочки» за его столиком, в конце концов, все же засобирались домой.
«Он пьян, — грустно вздохнул Авангард, — нормальный мужик в нормальном состоянии не стал бы мне предлагать такого — взять и сбежать. Укрыться от всего мира. Он или издевается надо мной, или такой же ненормальный, как и я. Первое более вероятно - я же одет в Красную шапочку».
— Господи, я мужчина, — проговорил Авангард, стаскивая с головы парик с шапкой.
— У каждого свои недостатки, — усмехнулся пират. — Захватим со стола винца и закусок, а то у меня дома мышь в холодильнике повесилась. А здесь вон сколько всего осталось. И сбежим.
Авангард обреченно кивнул: в омут, так с головой, главное, вина побольше,иначе утром на больную голову тяжело будет вспоминать о своем безрассудстве, да и не нужно.
Дотанцевав танец, они разошлись, каждый к своему столику. Авангард принялся названивать по телефону, вызывая такси для засобиравшихся домой «девочек». Рассаживая их по машинам, он желал им счастливого Нового года и просил не опаздывать на службу после праздников. Те согласно кивали: каждая прекрасно понимала и знала и без него, что перед новым начальством негоже проявлять недисциплинированность. И только Нине Ивановне, кроме пожелания хороших праздников, он добавил одно слово: «увидимся».
— А это за нами, — пират, обняв Авангарда за талию, махнул рукой в сторону «Гелендвагена», стоявшего за шлагбаумом.
— Не пустили, что ли? — фыркнул парень. Он терпеть не мог такой демонстрации видимого признака немереной крутизны и старался держаться от таких людей подальше. У него даже появилось желание, как недавно в танце, вырваться и уйти - с пиратом ему явно не по пути.
— Не знаю, не интересовался, почему он там стоит. Моя машина гораздо скромнее, но сегодня я не за рулем, — честно признался тот, не позволив Авангарду скинуть его руку с талии…
За окном было еще темно, когда проснулся Авангард. Рядом с ним никого не было. А вот со стороны кухни доносились запахи кофе и чего-то очень вкусного. Сразу заурчало в животе, словно он не ел дня три, никак не меньше, организм вроде бы как и забыл, что вчера вечером предавался чревоугодию.