- Невероятно! - меня вырывает из грёз громогласный голос Добровольцева. Над самым ухом. - Я устал делать вам замечания, Елисеева! - он спускается на пару ступеней и продолжает вести со мной диалог из-за спины. На всю, таращущуюся во все глаза аудиторию. - Давайте поступим так: чтобы получить итоговую оценку, вы сдадите мне все пройденные темы. Это вам понятно, Елисеева?
Профессор оборачивается. И его хмурый вид не предвещает ничего хорошего.
Обречённо киваю и заламываю уголок лежащего передо мной листа А4.
Старый козёл! Мало того, что в прошлом семестре мне, знающей учебник от корки до корки, трояк влепил, ещё и сейчас решил поизголяться! Но, чему тут удивляться? Неофициальная премия препода - десять косарей за зачёт. Для мажориков, которых в универе процентов девяносто, это мелочь. Так, средние дневные расходы… А я же, как стойкая и терпеливая Жанна д’ Арк принципиально не вношу эту дань. Пока однокурсники откупаются от злыдня-профессора, Ева Елисеева тратит те же суммы на соблазнительное бельё и приём у другого профессора.
Чёрт! Ну за что мне все эти муки? Какое-то дурацкое комбо из несчастий и напастей!
- Ну как тебе? Оценила, насколько опасному хищнику перешла дорогу?
- А? - вздрагиваю от надменного, полного самодовольства голоса мажора. Обвожу взглядом аудиторию и неожиданно для себя отмечаю, что пара уже закончилась. Последние двое студенток покидают помещение о чём-то активно галдя.
- Хочешь, чтобы всё это закончилось? - он опирается о стол напротив. Глаза сверкают каким-то странным, непонятным мне огнём.
Ошарашенно киваю ему и нервно сгребаю в сумку почти не пригодившиеся тетрадь и ручку.
- Идём. Есть разговор.
Мажор разворачивается к выходу. И, даже не глянув, пошла я за ним или нет, наглой и самоуверенной походкой спускается вниз.
Что ему нужно? Хочет предложить перемирие? С чего вдруг? А может самому надоело быть главным действующим лицом в ходящих по универу слухах?
- Открой, - Даниил кивает полноватому парню на дверь лаборатории и тот торопливо просовывает ключ в замочную скважину.
Захожу вслед за мажором в прохладную комнату и испуганно вздрагиваю, когда за спиной снова щёлкает замок.
Лаборант нас закрыл! Зачем он это сделал?
Внутри меня нарастает паника. Руки холодеют от волнения.
- Так ты хочешь, чтобы всё это прекратилось, Ева? - голос Даниила приглушённый и вкрадчивый. Опасный подонок.
- А у тебя есть соображения, как это сделать?
- Естественно, есть. - Он оттягивает пояс джинсов, дёргает вниз ширинку и вываливает наружу готовый к бою, мясистый пенис. - Отсоси.
И это пошлое словцо будит во мне настоящую львицу. Одним прыжком оказываюсь перед нахальным мажором и, хорошенько размахнувшись, бью его коленом по яйцам.
- А у меня такие соображения, сволочь! - взвизгиваю от злости. Адреналин подскакивает и, наверное бьёт все рекорды. А вместе с ним по венам проносится холодная волна страха.
Мы же заперты!
Всё! Мне теперь точно не поздоровится!
- Сука! Отбила мне яйца! Дрянь! - похотливая козлина сгибается пополам и шарит рукой по столу, как будто что-то ищет. Пара небольших колб скатываются на край и звонко ударяются о кафельный пол. Осколки во все стороны!
А если он меня сейчас пырнёт ими? От этого урода можно чего угодно ожидать.
Зажмуриваюсь, готовясь к незавидной участи, когда мажор выпрямляется и делает шаг ко мне.
Что-то брякает за спиной. Ещё раз. Не сразу понимаю, что это звук, поворачивающегося в двери ключа.
- Вы чего тут? - лаборант пялится на нас во все глаза. Надвигает на нос свои узкие окуляры и осматривает “поле боя”.
Толкаю его плечом в сторону и проскальзываю в коридор.
- Ты ещё пожалеешь об этом, Елисеева!!! - орёт мне в спину разъярённый, как бык, Коробков. - Ты знаешь, кто мой папа! Тебя сегодня же исключат!!!
Вопли Коробкова слышны на пол универа. Я спасаюсь бегством и пытаюсь успокоиться, устроившись в коридоре, около палатки с продовольствием.
Дрожащими руками покупаю себе бутылку газировки и залпом опрокидываю в себя.
Вот это да!
Блин. Сердце все еще грохочет под горлом. Я рассчитывала на то, что первым увижу то, что у Тавицкого в штанах. Подавляю рвотный рефлекс, вспоминая хрен Даниила.
Не стоило больше ходить в универ. Мало того, что я теперь тут как прокаженная. Мне и руку-то никто не протянет.