— Ой, отлично, предлагаю в ближайшее время тоже собраться, уже всем вместе сходить, — смотрит она на нас.
Все одобрительно закивали, кроме Нелли. Которая только поморщилась.
— Нет, без меня, все эти походы не очень мне интересны, — она сказала это с улыбкой, но было видно, что ей и правда неинтересно.
— Кхм, Аня, я, кстати, записался к врачу, — тут же разряжает обстановку и переводит тему муж Нины. — Как ты и советовала. Кстати, какой диагноз ты ставишь? — Затем он поворачивается к брату: — Надеюсь, ты сейчас не будешь противиться, чтобы Аня сказала мне диагноз?
Я опять чувствую на себе взгляд мужчины. Он обжигает, словно раскаленная лава. Стараюсь не обращать внимания, но не могу, начинаю краснеть, и, наверное, это видят все.
— Нет, не буду, — холодно отвечает Карим Тагирович. — Анна может делать что хочет.
«Держись от меня подальше», — опять проносится в моем сознании. Злюсь на саму себя, спокойно отвечаю его брату. И даже перечисляю, какие рекомендации в этом случае я дала бы.
— Отлично, а то клиники любят разводить народ, а в государственных не лечат, — качает головой мужчина.
Дальше мы приступаем к обеду. Понимаю, что я, оказывается, очень даже проголодалась. А Нина готовит отменно, как всегда. Дальше разговор переходит на домашние темы. Вспоминают родственников и знакомых. Я практически не участвую, но мое внимание то и дело привлекает Карим Тагирович. Нелли то и дело льнет к нему, что-то шепчет на ухо. Но он только кивает и иногда ловит мои взгляды, так что я сразу же начинаю краснеть и отводить глаза, словно поймала парочку на чем-то постыдном.
Под вечер мы опять идем гулять, уже все вместе. Вместе кормим уточек. Вернее, кормим мы с Клавой, остальные просто смотрят, как мы это делаем. Дальше мы собираемся. Мы пробыли тут всего лишь два дня, а мне кажется, что больше. Потому что тут я испытала самое восхитительное чувство и одновременно разочарование.
— Приезжайте еще, — говорит мне Нина, когда мы стоим у машины Клавы. — И я очень рада с тобой познакомиться, Аня.
— И я с вами! — искренне отвечаю я.
— Обязательно приезжай еще, будем рады видеть, — она обнимает меня, и я тоже. Все же они очень хорошие люди.
Мы уже садимся в машину, когда я замечаю, как Карим Тагирович целует Нелли. Вернее, она сама тянется к нему в машине. Дыхание перехватывает, потому что мы опять встречаемся взглядами. И да, я видела этот взгляд ночью, когда наблюдала за ними. Такой же порочный и темный.
Губы начинает жечь. Словно он целует меня. Но нет, это не поцелуй, это что-то дикое и первобытное. Карим Тагирович не нежен, даже сейчас, со своей любовницей. Внизу живота опять начинает тянуть, а в голове крутятся воспоминания того, что было ночью, как будто картина из фильма с пометкой «восемнадцать плюс».
— Фу, постеснялись бы! — от этого порочного круга меня отвлекает Клава, садящаяся в машину. — Кстати, тетя Нина нам пирожки дала, есть что покушать на завтрак.
Она показывает пакет и кладет его на заднее сидение.
— Да, у нее они отменные, — вспоминаю я вкус именно мясных.
— Уф, перестали сосаться, а то моя детская психика не выдержит, и вообще, обидно, что папе можно, а мне нет, — дует губы, как маленькая, Клава.
— Ну, возможно, потому что у него есть девушка, и это, наверное, нормально, — говорю какую-то ерунду, дабы подруга не поняла, что я тоже видела этот процесс, и ничего не заподозрила.
— Девушка… скорее, женщина, ты видела, что она старая на самом-то деле, этот весь ботокс… прям даже неестественно, — она заводит машину, и мы выруливаем на дорогу.
— А Кариму Тагировичу нравится, — тихо произношу я, и в сердце начинает колоть.
— Ой, да ладно, просто ему лень искать кого-то еще, и она, наверное, хорошо его удовлетворяет.
Такое откровение от подруги я немного не ожидала услышать. Поэтому начинаю краснеть, но подруга как ни в чем не бывало продолжает:
— Если они поженятся, в чем, конечно, я очень сильно сомневаюсь, то я перееду. Еще не хватало мне жрать всякую хрень и видеть, как они сосутся, и не только, — она показывает язык, как будто ее сейчас стошнит.
— Ну, не думаю, что Карим Тагирович тебя отпустит.