...Вол[остные] исполкомы и сельсоветы добиваются себе карательных мер и административных прав? Это ещё для чего? Разве для удушения ещё большего трудового народа! (С кулаками они поладят). При таком способе укрепления власти, мы, пожалуй, скоро скатимся до урядников и атаманов. Дело, конечно не в названии». (Стиль и орфография оригинала).
В ответ на это, новые «дворяне, бояре и воеводы», привилегированное сословие, новые вельможи организовывали страшные преступления, стоившие жизней многим тысячам белянкиных, и нужно ли жалеть, например, о тех руководителях, которые жизнью поплатились за расхищение многих тысяч тонн продовольствия, из-за чего был голод на Украине?
Судя по публикуемой ниже цитате из Отчётного доклада на XVII съезде ВКП (б) в 1934 году, письмо Иосии Белянкина врезалось в память Сталина так, что через 10 лет после его получения, говоря о революционерах, которые выдвинулись на партийные и хозяйственные посты и тормозят работу, он процитировал письмо и в заключительной части сделал это почти дословно:
«... - это люди с известными заслугами в прошлом, люди, ставшие вельможами, люди, которые считают, что партийные и советские законы писаны не для них, а для дураков. Это те самые люди, которые не считают своей обязанностью исполнять решения партии и правительства и которые разрушают, таким образом, основы партийной и государственной дисциплины. На что они рассчитывают, нарушая партийные и советские законы? Они надеются, что Советская власть не решится тронуть их из-за их старых заслуг. Эти зазнавшиеся вельможи думают, что они незаменимы и что они могут безнаказанно нарушать решения руководящих органов. Как быть с такими работниками? Их надо без колебаний снимать с руководящих постов, невзирая на их заслуги в прошлом. Их надо смещать с понижением по должности и опубликовывать об этом в печати. Это необходимо для того.
место». (В обеих цитатах подчёркнуто мной).
В связи с тем, что в книге будут часто встречаться слова «партийная номенклатура, бюрократия, партийная каста, партократия» и другие термины, обозначающие класс, стоявший у власти в советские времена, остановимся на словах «номенклатура» и «бюрократия».
Номенклатура (от латинского nomenklatura- перечень, роспись имён)
- совокупность или перечень названий, употребляющихся в какой-либо отрасли науки, искусства, техники и т.д.
Значение, в котором слово «номенклатура» употребляется в этой работе, не столько соответствует иерархическому перечню руководящих партийных, советских, производственных и других должностей, а, главным образом, обозначает именно кастовую и классовую принадлежность этого слоя бюрократии.
Например, под «номенклатурой ЦК» понимали должности и людей их занимавших, имевших прямое подчинение и непосредственную связь с высшим органом партийной власти - Центральным Комитетом ВКП(б) -КПСС. Это были не только партийные структуры. В номенклатуру ЦК входил обширный перечень должностей высокого ранга ряда министерств и ведомств, а также крупнейших предприятий и организаций общегосударственного значения.
Наиболее конкретное определение номенклатуры в советском понимании приведено в учебном пособии «Партийное строительство». (Москва, 1981):
«Номенклатура - это перечень наиболее важных должностей, кандидатуры на которые предварительно рассматриваются, рекомендуются и утверждаются данным партийным комитетом (райкомом, горкомом, обкомом партии и т. д.). Освобождаются от работы лица, входящие в номенклатуру партийного комитета, также лишь с его согласия. В номенклатуру включаются работники, находящиеся на ключевых постах».
«Бюрократия» трактуется как варварское слово, составленное из французского bureau(бюро), что значит письменный стол, а также кабинет, комната, где стоит письменный стол, и греческого cratos - «сила». В буквальном русском переводе: «столоправление» или «кабинетовладычество». Обозначается этим словом такой государственный режим, где управление осуществляется через посредство «оторванных от масс, стоящих над массами, привилегированных лиц» (В.И. Ленин).
«...Рабочие, - писал В.И. Ленин в августе-сентябре 1917, - завоевав политическую власть, разобьют старый бюрократический аппарат, сломают его до основания, не оставят от него камня на камне, заменят его новым, состоящим из тех же самых рабочих и служащих, против превращения коих в бюрократов будут приняты тотчас меры, подробно разработанные Марксом и Энгельсом: 1) не только выборность, но и сменяемость в любое время; 2) плата не выше платы рабочего; 3) переход немедленный к тому, чтобы все исполняли функции контроля и надзора, чтобы все на время становились «бюрократами» и чтобы поэтому никто не мог стать «бюрократом».
«Необходимо тотчас, с демонстративной быстротой внести законопроект, что наказание за взятку (лихоимство, подкуп, сводка для взятки и пр. и т.п.) должны быть не ниже десяти лет тюрьмы и, сверх того, десяти лет принудительных работ.» (В.И. Ленин - наркомюсту Д.И. Курскому, 3 мая 1918 г.).
После слома царской бюрократической машины победивший рабочий класс, не имевший опыта организации государственного аппарата, был вынужден во вновь создаваемые советские учреждения приглашать на службу старых чиновников, которые принесли с собой бюрократические навыки царских канцелярий. В условиях гражданской войны при недостаточном культурном уровне масс, имевших лишь первоначальный опыт государственного строительства, бюрократизм находил для себя благоприятную почву и начал цвести пышным цветом.
«Самый худший у нас внутренний враг - бюрократ, это коммунист, который сидит на ответственном (а затем и на неответственном) советском посту и который пользуется всеобщим уважением, как человек добросовестный. Он немножко дерёт, но зато в рот хмельного не берёт. Он не научился бороться с волокитой, он не умеет бороться с ней, он её прикрывает. От этого врага мы должны очиститься и через всех сознательных рабочих и крестьян мы до него доберёмся. Против этого врага и против этой бестолковщины и обломовщины вся беспартийная рабоче-крестьянская масса пойдёт поголовно за передовым отрядом коммунистической партии. На этот счёт никаких колебаний быть не может».(В.И. Ленин. «Правда» №54, 8 марта 1922)
Благие ленинские пожелания и мечты в жизнь воплощены не были. К сожалению, Ильич ошибся. Именно «передовой отряд», номенклатурная бюрократия, в советское время без колебаний пошла другим путём, приобрела свой главный - партийный - статус, стала новым господствующим классом, замкнутой корпорацией, состоящей из привилегированных лиц. Вельможи с партийными билетами «надували щёки» и делали вид, что разбираются во всех аспектах жизни - от рождения ребёнка до освоения космоса, присвоив себе право распоряжаться плодами труда огромной страны, отнимая блага у народа, якобы во имя его же блага в недосягаемом далеке, коммунистическом завтра.
Основой же их «работы» была патологическая жадность не только к материальным богатствам, но и к обладанию властью ради самой власти, которая к тому же обеспечивала беспредельное увеличение богатств. Хрущёв, человек, знавший в этом толк, признавался, что «власть — слаще денег, слаще водки, слаще женщин, слаще всего на свете!».[1]
Всё время правления Сталина передел сфер влияния между представителями партийной и связанных с ней бюрократий вызывал волны насилия, чинимого этими хищниками друг над другом и над любыми, затрагивающими их интересы, которые имели не только политическую, но, как сказано выше, и экономическую основу. Придя к власти, бывшие соратники занялись борьбой друг с другом не на жизнь, а на смерть. Сейчас это называют репрессиями. Как можно убедиться из приведённых ниже материалов, это вполне объективный процесс взаимных расправ хищников, которые для достижения своих целей губили сотни тысяч невинных людей.
Что касается руководящих местных партийно-производственных кланов, то они, в условиях грядущих прямых, равных и тайных выборов в Советы в 1937 году при всеобщем избирательном праве, страшились их проиграть. Серьёзные законодательные преобразования, инициированные Сталиным, нацеленные на изменение всей структуры управления, делали этот проигрыш реальностью. Провоцирование уничтожения ни в чём неповинных людей было спасением для партийных аппаратчиков. Из имевшихся противников власти, которые существуют при любых режимах, на местах вдруг стали возникать полчища «врагов народа» и «антисоветских элементов» об истреблении которых «вожди» наперегонки докладывали в Центр, соревнуясь в показателях, выпрашивая всё новые и новые «лимиты» (так назывались плановые цифры арестованных и расстрелянных по регионам).