Восстание декабристов и выступление Черниговского полка на юге России. Смерть императора создала неопределенность в вопросе о наследовании престола. У него не было прямых наследников, и престол должен был перейти к его брату Константину, второму сыну Павла I. Однако Константин еще при жизни Александра I отказался от престола в пользу младшего брата Николая (в 1820 г. Константин развелся со своей женой, бывшей немецкой принцессой, и женился на польской аристократке, вызвав скандал в императорской фамилии). Манифест о назначении Николая наследником хранился в Сенате, в запечатанном конверте, который можно было вскрыть только в случае смерти императора Александра I. Когда известие об этом достигло Петербурга, Николай узнал, что уже давно назначен наследником.
Николай Павлович, зная свою непопулярность в гвардии, решил привести Сенат и войска к присяге Константину, ожидая, что тот официально подтвердит свое отречение от престола. Константин в частном письме Николаю подтвердил свой отказ от престола, но издать официальный манифест по этому поводу отказался. Николаю ничего не оставалось, как опубликовать старый Александровский манифест о своем назначении наследником и назначить на 14 декабря 1825 г. повторную присягу.
Это вызвало недоумение и недоверие в гвардейских полках, уже присягнувших Константину, чем решили воспользоваться заговорщики из «Северного общества». Они убеждали солдат, что Николай хочет незаконно отобрать престол у старшего брата. Заговорщики планировали в день присяги вывести войска на Сенатскую площадь, заставить Сенат отклонить Манифест о восшествии Николая I на престол и установить конституционное правление. Накануне выступления будущим диктатором был избран Сергей Трубецкой.
Николай I был заблаговременно предупрежден о планах заговорщиков и успел в ночь на 14 декабря привести к присяге Сенат и большинство гвардейских полков. В результате около 11 часов дня декабристам удалось вывести на Сенатскую площадь к памятнику Петру I только Московский гвардейский полк. К ним присоединились гвардейский морской экипаж и лейб-гвардии гренадерский полк (всего около 3 тыс. человек). По сути, это было первое в истории России вооруженное выступление против самодержавия, во главе которого встали дворяне. Впоследствии один высокопоставленный вельможа зло заметил по этому поводу: «У нас все делается наизнанку. В 1789 г. французская чернь хотела встать вровень с дворянством и боролась из-за этого… А у нас дворяне вышли на площадь, чтобы потерять свои привилегии».
Сенатская площадь была окружена правительственными войсками, верными Николаю I. Увидев, это С.Н. Трубецкой, который по планам заговорщиков «должен был принять начальство и действовать смотря по обстоятельствам», не пошел на площадь и поспешил скрыться, спасая свою жизнь. Восстание осталось без руководителя, а поведение самого Трубецкого участники восстания оценили как измену. Остальные восставшие вели себя стойко. Подъехавший к ним участник Войны 1812 г., популярный у солдат генерал-губернатор Петербурга М.А. Милорадович был смертельно ранен декабристом П. Каховским, а атака конногвардейцев была отбита ружейным огнем. При этом, по воспоминанию очевидцев, наблюдавший за происходившими событиями простой народ не остался в стороне и кидал в наступающую кавалерию «дровами и камнями, швырял с площади, из-за заборов, с сенатской крыши, понося вместе с тем правительственные войска бранью и руганью».
К восставшим обращались Петербургский митрополит Серафим и Киевский митрополит Евгений. Переговоры не дали результатов, и митрополитов в жесткой форме попросили «удалиться». Не возымели действия обращение великого князя Михаила Павловича и уговоры командующего гвардейским корпусом генерала от кавалерии А.Л. Воинова.
Противостояние сохранялось до вечера. Император медлил, опасаясь принять решение, которое могло бы подтолкнуть к бунту и другие армейские подразделения. Находившийся рядом с ним французский посланник отметил с опаской, что волнения могут перекинуться и на остальную часть столицы.
Наконец, был отдан приказ применить против восставших артиллерию. Несколькими залпами картечи ряды восставших были рассеяны. Число убитых превысило 1271 человек. Обер-полицмейстер, получивший приказ к утру очистить площадь и прилегающие улицы от трупов, по свидетельству современников, приказал сбрасывать убитых прямо в полыньи на Неве.