В дальнейшем США продолжали формировать японскую позицию. Так, в августе 1956 года на завершающем этапе лондонских переговоров Даллес заявил Сигэмицу, что признание Японией права СССР на южные острова Курил приведет к аннексии США острова Окинава. Японцы уже 2 августа в своем меморандуме требуют от СССР передачи им Кунашира и Итурупа. 7 сентября 1956 года США вновь надавили на Японию, направив ее правительству информационную записку, в которой, в частности, говорилось: «…США считают т. н. Ялтинское соглашение простым заявлением об общих целях… Мирный договор в Сан-Франциско не определил суверенитет территорий, от которых Япония отказалась… США считают, что в соответствии с мирным договором в Сан-Франциско, Япония не имеет права передавать суверенитет над этими территориями… После внимательного изучения исторических фактов США пришли к мнению, что острова Итуруп и Кунашир (вместе с островами Хабоман и Шикотан, которые являются частью Хоккайдо, всегда являлись частью Японии и по справедливости должны находиться под японским суверенитетом. США будут считать советское согласие с этим позитивным вкладом в снижение напряженности на Дальнем Востоке». Таким образом, США продолжали в отношении СССР политику силы.
Советское руководство во главе с Хрущевым в ходе пребывания японского премьера Хатоямы в Москве 13–19 октября 1956 года заявило: «СССР, идя навстречу пожеланиям Японии и учитывая интересы японского государства, соглашаются на передачу Японии островов Хабомаи и острова Сикотан, с тем, однако, что фактическая передача этих островов Японии будет произведена после заключения Мирного Договора между СССР и Японией». Последняя оговорка была сделана после неожиданного требования возвратить Японии острова Итуруп и Кунашир, которая была впервые доведена до Кремля еще в августе 1955 года. Японский премьер Хатояма, ссылался при этом на то, что японское общество в лице правящих попеременно политических партий — Либерально-Демократической во главе с Есидой и Социалистической — потребовало еще 21 октября 1955 года, в их совместном заявлении, возвращения Японии Хабомаи, Сикотана, Курил и Южного Сахалина. В 1956 году эта совместная позиция ведущих политический партий Японии была подтверждена, поэтому премьер-министр страны не может идти против общественного мнения страны в целом, но готов подготовить японское общество ограничить его требования половиной списка, т. е. возвратом Хабомаи и Сикотана.
Тем не менее, 19 октября 1956 года в Москве стороны подписали Совместную декларацию СССР и Японии о прекращении состояния войны между двумя государствами и по восстановлению дипломатических и консульских отношений. А. А. Громыко в своих мемуарах так характеризует это событие: «В совместную декларацию вошли практически все вопросы, которые обычно составляют основу мирного договора. Однако договор, как таковой, не заключен и до сих пор (т. е. в 1989 году) ввиду нереалистического подхода японской стороны, которая не желает считаться с ситуацией, сложившейся в итоге второй мировой войны».
В 1962 году японский парламент принимает резолюцию, требующую возврата Японии бывших территорий. Соответственно, «северная проблема» безопасности трансформируется в «проблему северных территорий», придавая российско-японским отношениям аспект территориальной неурегулированности.
А. А. Громыко отмечает, что все его встречи на политическом уровне с премьер-министрами Японии — И. Хатояма, К. Танака, Э. Сато, Т. Фукуда, Т. Мики, Я. Накасонэ — содержали пожелания японской стороны строить взаимные с Россией отношения на основе добрососедства. Тем не менее, эта тенденция часто «прерывалась вспышками антисоветизма в Японии», за которыми маячила тень «старшего брата» Японии — США. Андрей Андреевич Громыко упоминает об одном неприятном факте, когда во время его визита в Японию весной 1972 года невдалеке от машины, где он сидел, сработало взрывное устройство. Премьер-министр Японии Сато принес официальное извинение главе МИД СССР за недосмотр этого теракта.
Глава советского МИДа отмечал, что в ответ на его обращения на факты многочисленных примеров размещения американских войск в Японии японскими премьерами неизменно приводился аргумент т. н. территориальных претензий Токио к Москве. А. А. Громыко много лет убеждал японскую сторону заключить мирный договор между СССР и Японией, о чем он пишет в своих мемуарах. Согласно мемуарам А.А. Громыко, подобные предложения он, от имени советского руководства, делал японской стороне вплоть до 1988 года. В частности, об этом говорилось на встрече в Кремле М. Горбачева с премьером Японии Накасонэ в марте 1985 года. Затем Горбачев продолжил идею «экономической дипломатии» в своем выступлении во Владивостоке 28 июля 1986 года, когда предложил японцам использовать морские ресурсы в территориальных водах и экономической зоне СССР на Дальнем Востоке.
Эта «директива» была принята к сведению новыми набиравшими силу политиками из окружения Горбачева, которые потянулись в Японию. Известный «кумир политической арены» того времени депутат Ю. Н. Афанасьев во время своего пребывания в Токио в октябре 1985 года безоговорочно выступил за передачу южных островов Курильской гряды Японии. В январе 1990 года Японию посещает Б.Н. Ельцин, где изложил собственный пяти-этапный план решения территориальной проблемы. Коллега Ельцина по Верховному Совету РСФСР в тот период времени Р.И. Хасбулатов в сентябре 1990 года в интервью для японских СМИ согласился уступить Японии для начала два острова, из числа желаемых японской общественностью. В октябре того же года другие два столпа нарождающейся российской демократии мэр Москвы Г.Х. Попов и С. Станкевич предложили их совместный план создания на островах «совместной российско-японской администрации».
Накануне визита Горбачева в Японию весной 1991 года в российско-советских СМИ печаталось большое число интервью отечественных деятелей, требовавших от президента СССР передачи Курил Японии. Среди них были такие известные люди, как строитель-политик Н. И. Травкин, журналист-зверовед В. Песков, ученый Н. Александров, который «открыл» самурая Мураки Сиринори, якобы первооткрывателя в 1635 году южных островов Курил, и его карту этих островов, которую автор просил взять Горбачева в Японию, и другие.
В апреле 1991 года Горбачев прибыл в Японию и произвел гром среди ясного неба, публично признав наличие территориальной проблемы между СССР и Японией, которую отрицали все советские руководители, включая даже Хрущева. Горбачев позволил себе превысить количество островов, которые он хотел бы передать Японии, в сравнении с Советской декларацией 1956 года: кроме Хабомаи и Шикотана он говорил еще и о Кунашире с Итурупом. Обе стороны соглашались, что в этом случае «мирный договор должен стать документом окончательного послевоенного урегулирования» и что «необходимо ускорить этот процесс подготовки мирного договора».
Пришедший к власти в августе 1991 года Б. Ельцин отказался от «плана ускорения передачи Курил Японии по Горбачеву», предложив взамен свой вариант. В его основе содержался возврат к основе декларации 1956 года и предлагалось создать проект мирного договора, не содержавшего категорий «победителей» и «побежденных» в последней мировой войне, а также использовать понятия «законность» и «справедливость» и т. п. Между тем, побывавший в октябре 1991 года на Курилах заместитель главы МИД РСФСР Г. Кунадзе выступил среди местного населения без всякого прибегания к этическим категориям: он просто передал местному населению приказ Москвы о неизбежности передачи Южных Курил Японии.
Подобные авансы были с горячим одобрением восприняты японской стороной, и в начале 1991 года посольство Японии в Москве выпустило брошюру «Северные территории Японии», где доходчиво объяснялось, что «Итуруп, Шикотан, Кунашир и гряда Хабомаи, всегда являвшиеся японской территорией, в состав Курильских островов, от которых отказалась Япония, не входят».
В октябре 1993 года президент Ельцин прибыл в Японию, результатом его работы с японской стороной явилась Токийская декларация о российско-японских отношениях.