Теперь осталось собрать только восемь, и Дэви высыпал коллекцию из мешочка, следя, чтоб ни одна медалька не завалилась между подушками.
Он повернул их выпуклой стороной наружу. Покрутил, чтобы Фантомас и Агент Х-9 не были вверх ногами. Разложил в ряды по четыре - вышло шесть рядов. Ссыпал обратно в мешочек и позвенел возле уха.
Его приобретение.
- Долго меня не было? - спросила мама в окошко. -За спиной у нее толстый прыщавый продавец держал у груди большую коробку.
Дэви не ответил - мама не для того спрашивает. Просто у нее такая привычка. Спрашивает и сама удивляется, если он ответит. Дэви давно научился различать вопросы вроде "Куда ты задевал банные шлепанцы?" и "Правда мама купила хорошенькую шляпку?"
Поэтому он не ответил, но с интересом заговорщика, выжидающего, когда берег обезлюдеет, наблюдал, как мать открывает переднюю дверцу и наклоняет переднее сиденье вперед, чтобы продавец запихнул коробку на заднее. Дэви пришлось скрючиться, но ему нравилось, как придавливает спину подушка.
Потом мама нагнулась и поцеловала сыночка - приятно, только челка при этом всегда падает на лоб, - затем так замечательно подмигнула и поправила ему челку. А потом хлопнула дверцей и пошла через улицу в булечную.
Только она вошла в магазин, Дэви вылез из машины и направился к универмагу. Первый торговый зал, второй - и здесь, в самой середине, он увидел коробки.
Новый завоз! Новые коробки - на мгновение его пронзил страх, что там уже не медальки, а наклейки или какая-нибудь другая чепухня.
Еще шаг, и сердце радостно екнуло - вот она, надпись: "Открой коробку -- найдешь подарок!"
Да, это коробки с медальками.
Какой классный день! Дэви на ходу принялся напевать песенку собственного сочинения:
У меня в кармане мелочь,
Я сегодня покучу.
У меня мои медальки,
Остальные получу.
Вот он уже перед коробками, взял первую. Развернул лицом к себе, сдавил донышко... сильнее, сильнее. Иногда это было трудно - кожа между большим и указательным пальцами содралась о жесткий картон и саднила.
Пакетик запрятался далеко, пришлось еще немного надорвать коробку. Палец проткнул бумагу, в которой лежали хлопья, но в следующую секунду Дэви уже нащупал пакетик и вытащил его наружу.
Опять Сэнди.
Так плохо Дэви не было с того дня, когда он поцарапал о бровку новенький, только что подаренный велик. Горе захлестнуло его с головой, он бы расплакался, если б не видел перед собой-еще коробки. Дэви запихал медальку обратно, потому что это нечестно - брать медальку, которая у тебя уже есть. Это была бы жадность.
Он взял вторую коробку. Третью, четвертую, пятую.
К тому времени как Дэви распотрошил восемь коробок и не нашел ни одной новой медальки, он совсем скис: скоро вернется мама, а к ее возвращению надо сидеть в машине. Он принялся за девятую - остальные восемь уже стояли на полке, правда, сикось-накось, потому что вспоротые донышки не давали поставить их как следует, - когда сзади появился человек в белой форме продавца.
Дэви так старался не ковырять коробку, когда кто-нибудь подходит... притворяться, будто читает надпись... но продавца он не заметил. - Эй! Ты что там делаешь?
Голос у продавца был резкий и неприветливый, Дэви похолодел от желудка и до макушки. Продавец взял мальчика за плечо и грубо развернул к себе. Дэви не успел вытащить пальцы из коробки. Продавец секунду смотрел на него, потом расширил глаза.
- Так это из-за тебя у нас пропало столько хлопьев!
Дэви понял, что не забудет его голос, даже если проживет тышу, или миллион, или миллион миллионов лет.
У продавца были густые сросшиеся брови, длинные патлы, бородавка на подбородке и большой карандаш за ухом. Он злобно смотрел на Дэви, и Дэви испугался, что умрет на месте.
- Пошли, отведу тебя в контору.
Он провел Дэви в комнатенку за мясным прилавком, усадил на стул и спросил:
- Как тебя звать?
Дэви отвечать не собирался.
Самое страшное, самое-самое страшное, если узнает мама.
Она скажет папе, когда тот придет с работы, папа разозлится пуще обычного и выпорет Дэви ремнем.
Поэтому Дэви твердо решил ничего не говорить, и тогда продавец заглянул ему в карман, нашел мешочек с медальками и пробормотал:
- Ага. Теперь я точно знаю, что это ты, - и заглянул в другие карманы.
Наконец он сказал:
- Документов у тебя нет. Значит, так: или ты говоришь, как тебя звать и кто твои родители, или я веду тебя в полицейский участок.