Игумен взглянул на иеромонаха укоризненно.
— И найдешь покой?!
— Зачем держишь? Какую цель имеешь? Скажи прямо.
— Не я имею цель, а он, — открыл отец Захарий.
— Чудотворец?!
Игумен кивнул и опять стал смотреть в пол.
— Что за цель?
— Мне это не ведомо.
— Где он сейчас?
— У тебя.
— Как?!
Брови у иеромонаха вспрыгнули, и на его лбу резко очертились морщины. Он впился взглядом в висок отца Захария и добился того, что тот повернул к нему лицо. Глаза у игумена бегали — он и сам был сбит с толку.
— Воля его. Он приказал мне отвести его в твою келью.
— Да он меня не знает! — выдохнул отец Константин и замер. В трапезной стало тихо. Иеромонах закрыл глаза, и лоб его медленно разгладился.
Я взглянул на Надю: она была по-прежнему сама невозмутимость. Так вот что у нее было за дело — она все-таки разыскала и напечатала «Откровение огня».
— Поздравляю, — сказал я Наде. — Ты добилась своего: «книга тайн», она же «самая интригующая древнерусская рукопись» — издана! Только зачем ты ее переименовала?
Ее усмешка стала резче — и только. Отличное самообладание — такого у нее раньше не было.
«Огненная книга» имела подзаголовок: «Древнерусский самоучитель по развитию экстрасенсорных способностей». Что ни придумаешь, издавая старый мистический манускрипт карманной книжкой.
— «Самоучитель», значит, — не удержался я. — Твоя идея?
— А что, похоже?
— Двенадцать лет назад я ответил бы «нет». Теперь же — все может быть. Ты стала другая.
— Разве можно стать другой?! — спросила она риторически.
Я провел пальцем по срезу, и страницы перекатились веером от начала до конца. Увидев в выходных данных на последнем листе тираж, я присвистнул:
— Пятьдесят тысяч! Рад за тебя! Без меня ты достигла большего. И давно твой самоучитель в продаже?
— Пять лет.
— Пять лет? — переспросил я машинально. — Ты нашла «Откровение огня» пять лет назад и говоришь это только сейчас?
— Это не я его нашла, — сказала Надя просто, словно сообщала что-то незначительное.
На обложке «Огненной книги» было указано издательство «Колумб». Я счел за должное, что оно получило рукопись от Нади — ее самоуверенность сбила меня с толку.
— И ты не имеешь к «Колумбу» никакого отношения?
— Никакого. Эту книжку я купила, когда была в Москве.
Я вспомнил, как она убеждала меня после потери «Откровения»: «Я опять найду его, я это чувствую!..» Она очень доверяла своим чувствам в то время. Сейчас же их у нее вроде как и не было.
— Ты обращалась в «Колумб»?
— Да.
— Откуда у них рукопись?
— Говорят, «принесли».
— Кто принес?
— А вот этого они не говорят. «Тайна бизнеса». Сейчас такая присказка стала, как раньше «государственная тайна».
— Этот «Колумб» — частное издательство?
— Да.
— Ты сказала, что «Откровение огня» официально принадлежит АКИПу?
— Я сказала, что оно мое. — Надя заметила мою реакцию. — Смешно?
— Здесь ты не изменилась.
— Да, я по-прежнему считаю эту рукопись своей. Хотя по-прежнему не имею доказательств.
— Значит, ты приехала в Москву, зашла в книжный магазин, а там на прилавке — твоя «Огненная книга»?
— Моя книга называется «Откровение огня», — поправила меня Надя. — А «Огненную книгу» я обнаружила на лотке, в переходе метро. В Москве сейчас всюду книжные лотки с ходовым товаром. Там она и лежит — среди детективов, дамских романчиков, книжонок о черной магии.
Что ж, «Огненная книга» была на первый взгляд того же сорта. Я заглянул в текст, обещавший перевернуть историю древнерусской литературы. Он был переписан современным языком. Как же просто теперь было его читать — обычные слова, короткие фразы, абзацы, знаки препинания. Неплохая, впрочем, обработка.
— Похоже, что с «Откровением» потрудился специалист, — заметил я. — Как ты сама думаешь?
— Никак. Я вообще больше не думаю об «Откровении». Решила сообщить тебе, чем кончилось дело — и поставить точку.
— Уж не присутствую ли я при торжественном закрытии нашего joint adventure[1]?
Надя усмехнулась и повторила за мной:
— Joint adventure, joint venture[2]. Когда я это услышала от тебя в первый раз, я не могла оценить твой юмор. Тогда у нас никто и не слышал о совместных предприятиях. Теперь же ими в России хоть пруд пруди…
— Ты когда была в Москве?
— Только что.
— Как она?
— Другая.
— Коротко же ты о своем городе.
— Москва больше не мой город.