Не могу сказать, что это именно то, чего я ожидал, но это всёляет во меня ещё большее уважение к собственным предчувствиям. Потенциальные последствия этого ошеломляют, и я открываю рот от изумления. Это единственный рот в комнате, не набитый пончиком с джемом.
Винс смотрит на меня в ожидании подтверждения. «Гант был частью этого?»
Я пожимаю плечами. «Не могу быть уверен».
«Но ты считаешь, что это может быть он?» Винс — репортер, и он чувствует красоту этой истории.
Я киваю. «Думаю, так оно и есть».
Винс делает последний глоток; он хочет иметь возможность ясно сформулировать свою мысль. «Если да, то я первым узнаю историю. Мы с этим согласны?»
«Кристалл», — говорю я.
Я встречаюсь с Лори в офисе. Она следит за этим самостоятельно, и я не удивлён, что она продвинулась даже дальше меня. Она не только подтвердила, что Филип был там в тот вечер, но и у неё есть весь список будущих лидеров того года.
Быстрая проверка показывает, что в список входят молодые мужчины и женщины со всей страны, и что, по сути, Филипп был единственным, помимо моего отца, кто жил в Нью-Джерси. Я точно знаю, что в доме моего отца не было бассейна, так что вполне возможно, что именно в доме Филиппа была убита Джули Макгрегор. Вопрос в том, как это доказать.
Лори логично замечает, что столь давнее преступление не раскрыть с помощью вещественных доказательств, а нужен свидетель. Виктор упорно отказывается давать показания против кого-либо ещё, и именно поэтому Браунфилд не находится под стражей. Но поскольку Виктору грозит уголовная ответственность за убийство Дениз, похоже, именно он, скорее всего, раскроется.
Мы принимаем два решения, не обязательно в порядке важности. Во-первых, мы включим Пита Стэнтона в наши обсуждения, а во-вторых, я проведу сегодняшний вечер у Лори. Поэтому мы забираем Тару, немного прогуливаемся с ней, а затем везём её с собой в участок. Возможно, я смогу познакомить её с самцом из отряда кинологов.
Когда мы пришли, Пита там не было, но он появился через несколько минут. Конечно, он был удивлён, увидев Лори, меня и особенно Тару, сидящих рядом.
«Что это, чёрт возьми, такое? Семейный пикник?» — Он указывает на Тару. «Он что, приучен к туалету?»
«Она», — говорю я. «Её зовут Тара, и ты скорее нагадишь на пол, чем она».
«Ладно», — пожимает он плечами, — «что вы, ребята, хотите?»
Я продолжаю рассказывать, и он слушает, не перебивая. Когда я заканчиваю, он ещё несколько мгновений думает, прежде чем ответить. «Вы хорошо знаете Ганта. Думаете, он может быть причастен?»
«Я думаю, что он надменный, властный придурок, но я никогда не думал о нем как об убийце».
«Это был не мой вопрос».
Я киваю. «Думаю, он был там той ночью. Думаю, он готов был на всё, чтобы защитить свою позицию. Да, думаю, он был в этом замешан».
Пит переходит сразу к сути: «Тебе понадобится, чтобы Маркхэм его отдал».
«Как думаешь, он бы это сделал?» — спрашивает Лори.
Пит пожимает плечами: «Пока нет».
«Ты можешь меня туда провести?» — спрашиваю я.
Пит смеётся. «Он был бы очень рад тебя видеть. Вы хорошие друзья».
«Просто пустите меня внутрь».
Пит кивает. «Хорошо. Но только с Уоллесом на борту. Хочешь, я с ним поговорю?»
Я говорю Питу, что поговорю с Уоллесом, и звоню ему. Он настроен более скептически, чем Пит, возможно, потому, что не чувствует силы моего личного обаяния. Начальник Уоллеса должен избираться каждые два года, что делает его чувствительным к политическим реалиям жизни. Он звучит так, будто сожалеет, что вообще ответил на звонок.
«Энди, я даже не говорю о том, виновен ли Гант, и сможем ли мы добиться справедливости, даже если Маркхэм его сдаст. Я говорю, что решение преследовать Ганта — это очень важное решение. Нам обоим лучше быть в правильном положении».
«Согласен, но мы не принимаем это решение сейчас. Сейчас мы просто общаемся с Маркхэмом».
В конце концов он соглашается, как я и предполагал. Уоллес не из тех, кто замалчивает всё, каким бы политически значимым оно ни было.
Пит звонит, чтобы мы заехали к Маркхэму к нему домой. Я высаживаю Лори и Тару, а затем забираю Уоллеса. Мы уезжаем на моей машине.
Мы прибываем в «Маркхэмс», и патрульный у ворот пропускает нас. Судебная система постановила, что электронные браслеты на лодыжках недостаточны для удержания Виктора и сына в заключении, и что необходима вооружённая охрана, чтобы предотвратить их возможное бегство. Я согласен.
Дом не уступает дому Филиппа, то есть великолепен. Я размышляю о том, что эта сцена заключения Виктора, пусть и временная, довольно сильно отличается от того, где жил Вилли последние семь лет.