Я вижу это, быстрый взгляд паники, стальной клинок истины, пронзающий до костей. «Эндрю…»
«Филипп, ты же учился на юридическом факультете Йельского университета, так что, может, попробуем решить юридическую загадку? Готовы? Когда бесполезное предложение действительно бесполезно?»
Филипп не отвечает, поэтому я продолжаю: «Сдаться? Это когда ты хочешь получить ордер на обыск».
Он знает, что я его держу, но не сдаётся. Он улыбается почти грустно. «Мы можем договориться, Эндрю. Это было так давно».
Есть кое-что, что мне нужно знать, прежде чем всё это закончится. «Зачем ты это сделал, Филипп? Парень из твоей семьи, красивый, умный, ты мог бы заполучить много женщин. Зачем тебе в ту ночь понадобилась Джули Макгрегор?»
«Она не была невинна, Эндрю. Она хотела этого так же сильно, как и мы, а потом притворилась, что передумала. Что ж, к сожалению, мы так и не изменили своего решения».
«Итак, ты сделал то, что должен был сделать».
«И с тех пор нам приходится с этим жить. Это нелегко, уверяю вас».
«Да, ты действительно настрадался. Где был мой отец, когда всё это случилось?»
«В доме», — смеётся Филипп, словно рассказывая какую-то давнюю забавную историю. «Он слишком много выпил, и его рвало». Он снова смеётся, ещё громче. «У него был слабый желудок, и это стоило мне два миллиона долларов».
Я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не задушить его. «Ты мерзавец, Филипп. В ту ночь мой отец потерял частичку себя и так и не вернул её. И ты заслуживаешь всего, что с тобой случится».
Филипп начинает говорить, но я слышу голос, но это не его голос. «Энди, что ты делаешь?» Это Николь, которая застала нас врасплох. Не уверен, что она услышала, но, думаю, этого достаточно.
«Извини, Николь. Всё уже сделано».
«Энди, что это даст? Ради бога, он же мой отец».
«Твой отец — насильник и убийца».
Прежде чем она успевает ответить, Пит, Уоллес и двое патрульных выходят из дома к бассейну. Фредерик идёт вместе с ними, словно сопровождая их. Уоллес подходит к Филиппу и протягивает ему листок бумаги, который тот не берёт. Уоллес кладёт его на стол.
«Это ордер на обыск этого помещения, сенатор. Он даёт нам право провести раскопки под гостевым домом, и он будет исполнен сегодня днём в соответствии с законом».
Николь подходит к Филиппу и хватает его за руку. «Папочка…» — говорит она, словно он собирается всё исправить.
Он просто сидит там, ничего не говоря и ничего не делая. Николь сидит там же, рядом с ним. Они, вероятно, всё ещё будут там, когда выкопают тело Джули Макгрегор. Но меня здесь не будет. Я хочу уехать от этого как можно дальше.
«БОГАТ ИЛИ БЕДЕН, ХОРОШО иметь деньги». Так говорила моя мама, поджимая язык, когда видела показное богатство. Конечно, она понятия не имела, что уже богата благодаря скрытому состоянию моего отца, но я учусь принимать это и жить с этим.
Мне все труднее научиться быть богатым.
Прошло два месяца с окончания суда над Вилли Миллером, а я до сих пор не прикасался к деньгам. Я планирую прикоснуться к ним, придумываю стратегии, как это сделать, но пока никакого реального контакта не произошло.
Лори считает, что мне нужна психиатрическая помощь, и это мнение стало ещё более резким с тех пор, как она случайно оказалась у меня дома, когда пришла почта. Дело в том, что я заказываю каталоги всех мыслимых и немыслимых товаров; мой почтальон поклялся выставить мне счёт за операцию по удалению грыжи. Многие товары мне нравятся, а Тара положила глаз на кашемировую лежанку для собаки из каталога «Yuppie Puppy». Но я так ничего и не купил. На это есть время.
Филипп ушёл из Сената и находится в тюрьме в ожидании суда. Он находится в настоящей тюрьме, поскольку система правосудия в своей безграничной мудрости решила, что, основываясь на опыте Виктора Маркхэма, идея с браслетом на лодыжку может иметь некоторые недостатки. Филиппа арестовали в тот же момент, когда были обнаружены останки бедной Джули Макгрегор.
Я разговариваю с Уолли Макгрегором как минимум раз в неделю. Он спокойно воспринял новость о Филипе, и мы вернулись к разговору о бейсболе. Уолли считает, что Уилли Мейс был лучше Микки Мэнтла, и это меня радует, ведь это значит, что нам всегда будет о чём поспорить.
С того дня, как я был дома у Филипа, я больше ничего не слышал о Николь, но видел её по телевизору во время слушания дела. Я пытался дозвониться до неё пару раз, но она не отвечала на звонки.
Кэла Морриса до сих пор не нашли. У меня сохранилась фотография, где он сидит на карибском пляже, пьёт пина-коладу и продаёт туристам купюры Des Moines Register . Я не держу на него зла, но мне удалось создать новые суеверия, которые займут его место.