Помимо изучения античной литературы, большое количество времени уделялось изучению национальной и зарубежной классики. Во Франции практическое знание немецкого считалось обязательным для любого образованного человека. В Германии знание французского также считалось существенным, а знакомство с творчеством Гете и Шекспира воспринималось как само собой разумеющееся. Другим основным элементом образования в то время являлось изучение философии. Во Франции этому посвящался последний курс лицея. В Германии и Австрии претендующие на звание доктора наук должны были в обязательном порядке пройти курс философии.
Главным центром культуры и науки считался университет. Каждый образованный человек в то время проходил через обучение в университете, а научная карьера была тесно связана с университетской. Исключения, такие как Бахофен и Дарвин, встречались довольно редко (оба пользовались преимуществом большого состояния). Университетское образование не имело своей главной целью подготовку специалистов, скорее, в его задачу входило дать студентам общее образование при специализации в одной из областей науки. Особенно ценилось умение непредвзято проводить исследование. «Чистое» исследование часто ценилось выше, чем «практическое», особенно если последнее проводилось вне стен университета. В самом университете профессора пользовались значительной автономией, и научные профессии почитались, по крайней мере, в континентальной Европе.
Карьера университетского ученого обычно была длительной и требовала огромных усилий. Известны лишь редкие случаи, когда на должность титулярного профессора назначался молодой ученый. Двадцатипятилетний Ницше, удостоившийся этой должности в 1869 году, входил в число таких заметных исключений. Младшие преподаватели университета вынуждены были не только существовать в условиях напряженной конкуренции, но также и испытывать значительные материальные затруднения. Прошли те времена, когда молодые ученые, ожидая вакансий в университете, могли подрабатывать частными уроками с детьми из богатых семей, - занятие, которое так ненавидели Фихте, Гегель. В Германии и Центральной Европе наиболее распространенной была система приват-доцентов. Она заключалась в том, что ученый читал лекции в университете исключительно за ту плату, которую вносили студенты, посещающие его занятия. Даже в самом благоприятном случае при такой системе лектор не мог стать состоятельным человеком. Таким образом, молодой ученый проводил лучшие годы своей жизни в утомительном ожидании назначения на заветную должность экстраординариуса, что в конечном счете означало достаточно прочное финансовое положение. Назначение на должность ординариуса или титулярного профессора знаменовало завершение успешной университетской карьеры. Но на них было много желающих, а удостаивались их считанные единицы. Тем более, что для этого недостаточно было быть талантливым или усердным - требовалось также соблюдение определенных правил. Хотя считалось, что проявлять честолюбие необходимо, не менее важным при этом было умение избежать той манеры поведения, за которую ученого в Германии называли Streber, а во Франции - arriviste. Альберт Фухс вспоминает, что его отец, посвятивший всю жизнь карьере ученого в Венском Университете, учил его различать две эти вещи. Усилия, направленные на получение более высокой должности, считались проявлением здорового честолюбия, в то время как попытки получить дворянский титул или награды расценивались как карьеризм (Streberei).9 Фухс отмечает, что граница между первым и вторым временами становилась весьма условной.