Что касается семейной жизни Жане, мы можем судить о ней по воспоминаниям его дочери, Элен Пишон-Жане. Она пишет, что ее родители были весьма сдержанны в выражении своих чувств друг к другу, но они никогда не расставались, мадам Жане всегда сопровождала мужа в поездках и была его незаменимой помощницей во всех делах и общественных обязанностях. Жане был нежным и любящим отцом. Несмотря на занятость, он всегда находил время почитать детям книжку после обеда.
Как это было со многими учеными, в юности научные интересы Жане были достаточно разносторонними, но постепенно он ограничил область своих исследований так, чтобы сосредоточить усилия на главной работе своей жизни. В тот период, когда он учился в Эколь Нормаль, там было прекрасно поставлено преподавание греческого и латинского языков, и студенты, изучающие философию, были хорошо знакомы с сочинениями Цицерона и Вергилия, так же, как и с работами французских классиков. Жане, по-видимому, не проявлял особого интереса к античной философии, хотя временами демонстрировал блестящее знание латинского языка. По словам родственников, когда Жане впервые встретился с Д.М. Болдуином, ни тот, ни другой не знали языка своего собеседника, и им пришлось изъясняться на латыни, что было достаточно затруднительно из-за различий в произношении. Жане изучал в школе немецкий язык, но (возможно, под влиянием патриотически настроенной матери) у него, по-видимому, развилось негативное отношение к этому языку. Позднее Жане всегда ощущал, что незнание немецкого языка приносит ему большие неудобства. Что касается английского, он изучил его позднее и прекрасно им владел, хотя говорил с сильным французским акцентом.
Возможно, ввиду отсутствия свободного времени Жане мало читал помимо психологической и психиатрической литературы. Не проявлял он также особого интереса ни к музыке, ни к искусству, ни к архитектуре. Но было бы ошибочным считать, что Жане был оторванным от жизни ученым старой школы, которого не интересовало ничего, кроме науки. Ему была свойственна необычайная любовь к природе. Гербарий, который он собирал, был лишь одной стороной, отражавшей его любовь к цветам. Начиная с детства, когда у него был свой собственный маленький участок в саду, он любил выращивать всевозможные растения. Он считал, что каждый цветок обладает своей собственной индивидуальностью, и он описывал эту индивидуальность, как настоящий поэт. Жане ездил верхом со своим дядей со стороны матери. Позднее он научился ездить на велосипеде, который в то время был только что изобретен. Но он всегда предпочитал прогулки пешком. Даже будучи человеком преклонного возраста, Жане любил бродить по парижским улицам. Во время летнего отпуска он часто совершал пешие походы и изучал жизнь растений в лесах Фонтенбло. Огромное удовольствие доставили ему поездки в Скалистые Горы, в Йеллоустонский Парк, а также в бразильские джунгли и на водопад Игуассу.
Прежде чем стать психологом и психиатром, Жане долгое время был философом. Написанные им учебники по философии позволяют судить о взглядах Жане на многие жизненно важные вопросы. Очевидно, его волновали проблемы социальной справедливости и будущее освобождение колоний. Он писал о том, что понятие частной собственности должно быть усовершенствовано, что смертная казнь является пережитком варварства и что было бы хорошо, если бы люди смогли создать международный искусственный язык общения.64 Хотя он всегда старался не смешивать философские понятия с психологическими теориями, в работах Жане есть некая метафизическая идея, которая, подобно лейтмотиву, повторяется во всех его произведениях, - это идея о том, что прошлое человечества в целом каким-то образом сохраняется в настоящем.65 Он даже утверждал, что наступит время, когда люди смогут совершать путешествия в прошлое, подобно тому, как они путешествуют по воздуху. «Все, что когда-то существовало, - говорил он, - все еще продолжает существовать в каком-то неведомом для нас месте, которое для нас недоступно». Жане говорил, что если когда-либо будет изобретен «палеоскоп», люди узнают много удивительных вещей, о которых они сегодня не имеют ни малейшего понятия. В основе философских взглядов Жане лежала не только «спиритуалистическая философия» его дяди, Поля Жане, но и подавляемые религиозные чувства, которые он пережил в детстве. Хотя его часто изображают атеистом, Жане в действительности был скорее агностиком, никогда до конца не порывавшим своих связей с религией. Напротив, его жена, которая в детстве воспитывалась в монастыре и, возможно, дальше Жане отошла от религии, открыто выражала свое неприятие католической церкви. Дочь Жане, Элен Пишон-Жане, рассказывала автору этой книги, что ее отец настоял на том, чтобы все его дети получили соответствующее религиозное воспитание в одной из протестантских церквей Парижа. Очевидно, он считал, что позднее они могут пожелать обратиться к религии, и не хотел лишить их возможности получить элементарное религиозное образование. После смерти мадам Жане он распорядился, чтобы ее похоронили в соответствии с обычаями католической веры. То же самое было сделано и по отношению к Жане несколько лет спустя.