Наиболее заметным проявлением функции реальности является способность действовать в соответствии с внешними обстоятельствами и изменять реальность. Трудности, стоящие перед этой функцией, увеличиваются, когда ей приходится иметь дело с социальным окружением, выполнять сложные действия, связанные с профессиональной деятельностью, приспособляться к новым ситуациям, а также когда она должна выражать отпечаток нашей индивидуальности и стремления к свободе, то есть, когда действия должны соответствовать требованиям внешней реальности, а с другой стороны, совокупности особенностей, составляющих нашу личность. Функция реальности подразумевает наличие внимания, которое представляет собой акт восприятия окружающей реальности, такие как и наши собственные идеи и мысли. Эти две операции, добровольное действие и внимание, объединяются в одну синтетическую операцию, презентификацию (presentification), то есть, образование в сознании представления настоящего момента. Естественная тенденция сознания состоит в том, чтобы пребывать в области прошлого и будущего, и нужны некоторые усилия, чтобы удержать свое внимание на настоящем, и еще большие усилия для того, чтобы сконцентрировать его на действии, которое необходимо выполнить в настоящем. «Реальное настоящее для нас является актом определенной сложности, которую мы воспринимаем как единое состояние сознания несмотря на эту сложность и несмотря на его реальную длительность, которая может быть большей или меньшей протяженности... Презентификация состоит в том, чтобы сделать настоящее состоянием ума и группой явлений».111 Операции сознания на более низком уровне Жане называет незаинтересованной деятельностью (привычные, не вызывающие интереса и автоматические действия). Еще на более низком уровне находятся функции воображения (репрезентативная память, фантазии, абстрактное мышление, мечты). И наконец существуют два низших уровня - уровень эмоциональных реакций и уровень бессмысленных мускульных усилий.
Мы можем проследить путь развития понятий Жане в этой области. В работе «Психический автоматизм» он различал два уровня: функцию синтеза и автоматическую функцию. Позднее он составил иерархическую систему функций, состоящую из пяти уровней, наверху которой расположена функция реальности с ее высшей точкой «презентификацией» то есть, способностью максимального осмысления реальности) и с низшей точкой в виде двигательных разгрузок. Это новое понятие позволяет приписать каждой умственной операции некий «коэффициент реальности», дающий ключ к пониманию симптомов психастении. «Если рассматривать соотношение частоты и скорости, с которой у пациента исчезают психологические функции, оказывается, что чем выше коэффициент реальности, тем быстрее они исчезают, а чем ниже этот коэффициент, тем дольше они удерживаются».
В дальнейшем Жане пришел к мысли о том, что обсуждать ментальную энергию только в терминах ее количества недостаточно, но что нужно также учитывать и так называемое «психологическое направление» индивида, то есть его способность поднимать эту энергию до определенного уровня в иерархии функций. Психологическое напряжение, согласно определению, данному Жане в 1903 году, представляет собой комбинацию двух фактов: 1) акта концентрации и объединения психологических явлений в новом ментальном синтезе, 2) количества психологических явлений, синтезированных подобным образом.112 Степень психологического напряжения индивида проявляется тем высшим уровнем, которого он достигает в иерархии ментальных функций. В своей работе «Обсессии и психастения» Жане, таким образом, сделал наметки той динамической теории, которую ему предстояло развить в последующие годы.
Разработанное Жане понятие неврозов не принадлежит ни к чисто органистической, ни к чисто психогенической теориям. В истерии, так же как и в психастении, он выделяет психогенический процесс, являющийся результатом определенных событий и фиксированных идей, и органический субстрат, то есть предрасположение к неврозу. Он приписывает последнее тем наследственным и связанным с конституцией пациента факторам, которые в конце девятнадцатого века во Франции без всякого разбора объединили под довольно неудачным названием «умственной дегенерации», понятием, заимствованным у Мореля, которое потеряло всякое значение, но все еще по привычке использовалось некоторыми психологами.