Меня охватывает ужас, пока он бьется о пол, словно выброшенная на берег рыба.
Тем не менее мы по-прежнему находимся в одном помещении с вооруженным бандитом, и я быстро переключаю внимание на реальную угрозу.
Рука с пистолетом писклявого налетчика вывернута, насколько мне представляется, в крайне болезненном положении, и он оказывается совершенно бессильным. И легкой добычей для увесистого кулака Клемента, неумолимо приближающегося к своей цели. Глаза-бусинки бандита успевают расшириться, когда он осознает свою участь.
Но вот чудовищное орудие обрушивается на жертву, и очередной нос взрывается. Еще одно лицо омывается кровью и раздробленным хрящом.
Зрелище служит действенным катализатором для содержимого моего желудка, которое резво устремляется наружу. Обожженная изнутри желчью, я складываюсь пополам. И лишь натужный глоток предотвращает извержение рвотных масс из моего рта.
Когда же я поднимаю голову, оба налетчика лежат на полу, способные только скулить из-под прижатых к лицам ладоней.
Клемент переступает через распростертое тело бандита, всего несколько мгновений назад угрожавшего пистолетом, и устремляется ко мне.
— Пупсик, ты в порядке?
Я таращусь на него, затем на писклявого налетчика. И внезапно меня охватывает дикая паника.
— Пис… толет… — выдавливаю я. — На полу!
— Да он ему не поможет. Это ж стартовый пистолет.
— Что-что?
— Стартовый пистолет. Стреляет только холостыми.
— Черт побери, и вы говорите мне об этом только сейчас?
— В следующий раз пошлю телеграмму, пупсик.
Делаю несколько глубоких вздохов и пытаюсь взять себя в руки.
— Это было ужасно. С мистером Пауэллом все в порядке?
— Уж не сомневаюсь. Но это ненадолго.
Я не успеваю потребовать пояснений, поскольку Клемент живо перемахивает через стойку. Затем из задней комнаты доносятся два голоса: один рычит, другой жалобно блеет.
Подобный диалог продолжается с полминуты, в то время как меня начинает все больше беспокоить состояние двух мужчин на полу. Кажется, бронхитный отключился, потому что он больше не хнычет, да и вообще не шевелится.
Наконец, в дверях показывается Пауэлл, позади него маячит Клемент. И лишь когда оценщик резво укладывается грудью на стойку, я понимаю, что Клемент держит его за воротник рубашки.
— Черт, Клемент! — вскрикиваю я. — Оставьте беднягу в покое! Ему и без того досталось, неужели не понятно?
— Он нас подставил.
— Что?
— Это было вовсе не ограбление. Им только и нужно было, что золото.
— Не несите чушь! — не унимаюсь я. — Они же велели мистеру Пауэллу наполнить пакет деньгами и драгоценностями!
— Ага, и позволили ему уйти в другую комнату, откуда он мог вызвать полицию или сбежать, да просто запереться, на хрен! Да, это всего лишь парочка сраных идиотов, но не до такой же степени они тупы!
Окажись я в такой передряге на страницах романа, до разоблачения Клемента додумалась бы, уж поверьте, сама, и намного раньше. Однако в реальности, в состоянии ужаса и паники, столь неожиданный поворот сюжета предвидеть я не смогла.
— Что вы собираетесь с ним делать? — тихонько спрашиваю я.
— Сам-то я с удовольствием свернул бы ему шею, но решай уж ты.
Подхожу к стойке и наклоняюсь к лицу Пауэлла. Выражение на таковом говорит, что оценщику сейчас очень и очень неуютно. Чему я, как ни противно признать, толью рада.
— Вы — гадкий старик! — выпаливаю я.
— Давай, пупсик, не стесняйся, — не без сарказма вставляет Клемент. — Уверен, он просто сгорает от стада.
— А что мне делать, Клем… Клифф? Пару раз ударить его по лицу?
— Для начала было бы совсем неплохо.
Как бы ни подмывало меня так и поступить, я качаю головой и выпрямляюсь.
— Просто пойдемте отсюда, — фыркаю я. — У нас есть дела поважнее, чем избивать стариков.
— Как скажешь.
Клемент рывком придает Пауэллу вертикальное положение и разворачивает. Оценщик машинально пятится, пока не упирается спиной в стену. Клемент делает пару шагов и хватает его за горло. На какое-то мгновение меня охватывает опасение, что Клемент и вправду собирается свернуть шею жалкому обманщику. И все же я надеюсь, что знаю своего товарища уже достаточно хорошо, чтобы распознать блеф.
— А теперь слушай сюда, жалкий кусок дерьма. Если обратишься в полицию, я вернусь и порву тебе жопу. Если хоть один из этих идиотов настучит в полицию, я вернусь и порву жопу всем троим. Усек?