— Повторяю вопрос: что здесь происходит? — рокочет Клемент.
Черный оборачивается и что-то говорит товарищу. Оба гогочут, однако их веселья как не бывало, когда Черный вновь хмуро обращается к Клементу:
— Если не сдриснешь через пять секунд, ты покойник.
— Чувак, я и так покойник, — фыркает тот.
Двигаясь удивительно быстро для своих габаритов, Клемент в четыре шага покрывает расстояние до головорезов. Черный, встав в стойку, встречает угрозу ударом кулака, но удар приходится в раскрытую ладонь Клемента.
— А это ты зря, — цедит мой гость.
Это как сцена из боевика, только вполне реальная и ужасно жестокая. Я никогда в жизни не видела настоящей драки, и начинать совершенно не хочется.
Клемент молниеносно наносит сокрушительный удар Черному в лицо. Слышен хруст. Схватившись за физиономию, Черный, скуля, кулем валится на землю.
Синий, не смутившись, пытается достать Клемента, но тот отбивает его руку и отвечает куда более мощным ударом в челюсть. Синий пятится и едва удерживается на ногах, а Клемент, не давая ему опомниться, снова бросается вперед.
Я в ужасе смотрю, как Клемент пинает Синего по правому колену. Тот с диким воплем валится, как подкошенный.
Противники беспомощно валяются на земле, но Клемент, похоже, еще не удовлетворен. Он оставляет покалеченного Синего и заносит башмак над ребрами Черного.
Я наконец-то обретаю голос и визжу:
— Клемент!
Он замирает с занесенной для удара ногой, а затем медленно опускает ее и критически осматривает своих жертв. Судя по их стонам, ответных действий от них ожидать не приходится.
Клемент поворачивается ко мне.
— Эти клоуны часть твоих проблем?
Я молча киваю.
— Думаю, пока достаточно. Может, поедем уже?
Он наклоняется, поднимает Черного за шиворот и что-то шепчет ему на ухо. При виде окровавленной физиономии я отворачиваюсь. Слышны приглушенные голоса, звук открываемых и закрываемых дверей, и, когда я оборачиваюсь, БМВ с визгом срывается с места.
— Что… Что вы им сказали?
— Да так. Валите, говорю, пока я не расстроился по-настоящему.
— Как они?
— Могло быть хуже, но ты вмешалась.
Клемент потирает руки и подходит ко мне.
— Ты в порядке, пупсик? Тебя будто тошнит.
— Я… Даже не знаю, сказать спасибо или наорать.
— Лично я за первое. Не люблю, когда телки орут.
Я выдавливаю улыбку.
— Спасибо.
— Может, объяснишь, зачем они приезжали?
— Им приказали следить за мной.
— Кто приказал?
— Долгая история.
Он скрещивает руки на груди и прислоняется к машине.
— Они обещали вернуться. Наверное, я их немного разозлил.
— Отлично, — вздыхаю я.
— Тебе решать. Либо прекращай морочить голову и будем разбираться вместе, либо расхлебывай сама.
— Что-что? И как же я морочу вам голову?
— Неисправная фара, — фыркает он. — Думаешь, я вчера родился?
План мой с треском провалился. Одно, впрочем, совершенно очевидно: этот человек, кем бы он ни был, только что избавил меня от участи, о которой даже думать страшно.
Вопрос в следующем: что мне с ним теперь делать, черт побери?
13
Я устала, замерзла и ничего не понимаю. Вообще ничего.
Верзила в упор глядит на меня, и я не знаю, как поступить.
Думаю, Клемент легко сделает из меня отбивную одной левой. Но ведь не сделал. Как раз наоборот.
— Ну же, пупсик, — возвращает он меня к действительности. — Я уже яйца отморозил. Решай.
Что же делать? Несомненно, он псих, но, будь он опасен, я уже давно лежала бы в луже собственной крови в магазине.
— Одну минуту… Я думаю.
Он мотает головой, прячет руки в карманы и стонет:
— Может, обсудим в машине?
— При всем уважении, Клемент, я обычно не приглашаю незнакомцев в свою машину. Откуда я знаю, вдруг вы серийный насильник.
— Не обольщайся, — хмыкает человек-гора. — Я выкидывал из постели чувих и покруче.
— Что-что? — негодую я.
— А? Просто ты не в моем вкусе.
— А кто же в вашем, Клемент?
— Господи, — снова стонет он, закатывая глаза. — Ну это-то здесь при чем?
Я упрямо скрещиваю руки на груди.
— Извинитесь!
— Извиниться? Да за что?
— За свои слова! Какая грубость!
— Ну, если надо, то пожалуйста. Извини.
Его мужской шовинизм не самая большая моя беда. Я сейчас между двух огней. С одной стороны — господа, хм, Черный и Синий, наверняка в эту самую минуту вынашивающие планы лютой мести. А с другой — Клемент, явно психически ненормальный мужик огромных габаритов, который, однако, готов ради меня идти на риск.