На следующий день я вышел к большому оврагу, в который и стекал ручей.
Внизу увидел очень странную картину. Там были какие-то большие создания. Я бы их описал как слонов, но без хобота и больших ушей, зато массивное тело и большие бивни были в комплектации.
Один из этих слонов лежал около того места, куда падал ручей, образовав небольшой пруд, а больше десятка его сородичей, охраняли подступ к нему со стороны остального ущелья. Буд-то он заболел, а остальные присматривают за больным.
Вот оно, вот тот самый день.
Из-за страха высоты, я очень аккуратно спустился вниз, о том, чтобы прыгнуть, не было и речи. Страх как таковой отсутствовал, но какие-то, въевшиеся инстинкты прошлого не давали мне прыгнуть.
Спустившись, я прошёл мимо «больного», который уже закатывал глаза, и направился в сторону остальных.
Недолго думая, я начал кричать и размахивая руками, побежал на самого крупного из них. Когда до него оставался буквально метр, он ловко мотнул головой и снёс меня одним из своих бивней. Услышав хруст от удара в рёбра, я полетел к «больному», чтобы составить ему компанию. Последнее, что отметило угасающее сознание, как я упал ему между грудью и подбородком. Ударился не очень сильно, лишь головой стукнулся об какую-то кость и остался лежать в укромном месте, окружённый частями тела животного.
Глава 4
Пришёл в себя рывком. Я вскочил не понимая, где я и кто я. Оглядевшись, вспомнил последние события. То, как получил бивнем, хруст рёбер…
Ощупав себя, понял, что ничего не сломано. Уже ничего не сломано, да и чувство свежести, жизненной энергии, прилив сил. Это было что-то, меня будто распирало.
Жажда действий хоть и требовала выхода, но я решил сесть и подумать, что же всё-таки случилось. Просидев на лапе дохлого монстра, так ничего путного не пришло в голову. Зато пришло чувство голода.
Оглядевшись, понял, что сородичи погибшего, давно ушли и о их присутствии уже ничего не напоминало.
Впервые, я решил хоть что-то сделать для себя, осознанно, а не пытать умереть. Решил, что стоит поесть. Труп рядом, вроде бы свежий, но надо было его приготовить.
Так я думал, как бы развести костёр и отделить кусок мяса. Такую толстенную шкуру я точно не прогрызу. Нужны подручные предметы.
Первая мысль, новичка-выживальщика, была найти кремень, высечь искру и таким образом добыть огонь.
Кремень, в этом месте имелся, нашёл несколько кусков, вымытых водой из грунта. Собрал трут, высушил камни и начал высекать искру. Высекал долго и усердно, но ничего не выходило. Нет, искра была, но ничего от неё не загоралось. Как бы я не старался, искры просто гасли, попав на сухую траву и мелкие веточки.
Приступим к плану Б, взял палочку, упер в другую и начал ладошками вращать. Сильно вращать, с чувством и матами. Хер там был! Даже запаха не появилось! Или я выбрал сырые палочки или я рукожоп. За рабочую версию взял второе.
Так Мир, если хочешь чего-то добиться, то включай не только руки, но и голову…
*
Сегодня я лёг спать голодным и без огня. Забрался в то место, где очнулся, там было относительно тепло и уютно. Немного коробило, что я греюсь об труп мёртвого животного, но зато нигде не дует и шерсть вокруг немного греет. На землю, для большего комфорта, набросал травы и тонких веток с листьями, подтянул поудобнее конечности животного и уснул.
Перед сном мне удалось раскрошить кремень, другими камнями, один из осколков был похож, но более овальную, банковскую пластиковую карту у которой один край вышел очень острым. Ещё не нож, но уже и не скребок. Этим осколком я и вскрыл монстра. Делал это очень долго и усердно, по той причине, что шкура оказалась нереально прочной и толстой.
После первых попыток порезать шкуру, лишь оцарапал её и срезал полосу шерсти. Попробовав пальцем, порезавшись и убедившись в остроте, матернулся и продолжил.
На то, чтобы прорезать сантиметровую шкуру, ушло не меньше пятнадцати минут, затем оставалось увеличивать разрез. Собственно, этим и занимался до поздней ночи, под конец действуя уже на автомате и на ощупь. Хотя в этот раз, ночь оказалась не настолько тёмной. Что-то я да видел, деревьев надомной тоже не было, что помогло хоть как-то ориентироваться в темноте.
Проснувшись утром, я продолжил своё занятие. Продолжал усердно, с языком на бок, с порезанными пальцами и вселенской злобой на всё. На то, что я оказался непойми, где, на ситуацию в целом, на тех, кто был виноват в этом. Верить в то, что это стечение обстоятельств, я отказывался. Мне обязательно было нужно найти крайнего, чтобы заставить его страдать за всё содеянное. За мою семью, за мои личные страдания.