— Честно говоря, не люблю сражаться, — заметил он в один из дней. — Это совершенно не для меня.
— Почему же? У тебя отличная техника боя.
— Исключительно на тренировках. — Ухмыльнулся принц, отбрасывая свои рыжие пряди с лица. — В настоящем бою я никогда не бывал. Надеюсь, и не доведется.
Я же, напротив, надеялась на возможность восстания, на нашу победу, где пригодятся мои приобретенные силы и навыки. Я не хотела верить в то, что мое обращение в вампира было совершенно бесполезным. Конечно, сперва я принимала всех вампиров за убийц и не хотела становиться одной из них, но сейчас же, поразмыслив, я решила, что не так уж и плохо было стать одной из них. Моя жизнь стала в десять раз продолжительнее, а значит и время на исполнение всех моих мечтаний увеличилось, что не могло не радовать меня. Однако пить кровь людей все еще было морально тяжело для меня, а при отказе от нее ухудшалось самочувствие.
Спустя еще один месяц я попросила у королевы разрешение увидеть Эйдоса, в чем она мне отказала. Я не видела бывшего принца слишком долго и ужасно тосковала по нему. Без него жизнь казалась пустой. Я часто бродила по коридорам, надеясь увидеть его хоть краем глаза, но то было бесполезно. Ни его, ни Парисы я не видела. Руфус рассказывал мне, что происходит с Эйдосом, но его рассказы были неутешительными. По словам принца, его сестра морила Эйдоса голодом и усмиряла его пылкий характер жестокими методами. Я боялась противостоять противной принцессе, дабы не навлечь на Эйдоса еще больше бед и наказаний, поэтому смиренно ждала удачного момента. И вскоре он настал.
Меня разбудила служанка Рия и сообщила, что сегодня мне нужно быть готовой к балу.
— В честь чего будет бал?
— Бал кровавой ночи.
Мне это мало о чем поведало, но я решила не углубляться в подробности. Бал как бал, ничего особенного. Мне просто хотелось разнообразия, ведь монотонная жизнь в этом замке не доставляла мне никакого удовольствия. Если бы не Руфус и Ятрос, я бы уже сошла с ума.
— Сегодня Вы можете пообедать с членами королевской семьи. Король вернулся и пригласил Вас отобедать с ними.
Я кивнула и посмотрела на часы. Было уже двенадцать дня. Обед через два часа. Я согласилась ради того, чтоб выведать информацию об Эйдосе, Изе, Элиди и Резери. Мне это было необходимо. Неведение сводило меня с ума.
Приняв ванну с ароматическими маслами, я быстро приоделась и разрешила служанкам сделать мне макияж. Кафари меня не боялись, поскольку я много общалась с ними о своей прежней жизни в роли слуги. Их привлекала моя искренность, что я видела в них не только пищу и прислугу, но и живых людей со своими мечтами и чувствами.
Как только мы закончили с прической, я направилась на обед.
Вся семья, кроме принцессы, была собрана за длинным коричневым столом из массива дерева с расписной столешницей. Узор напоминал мне ночное небо, усыпанное звездами, совсем как в первую ночь моей жизни на воле, что я смогла увидеть своими глазами.
— Астери, присаживайся. — Указал мне рукой на мое место король. Я поблагодарила его кивком.
Мое место оказалось возле принца Руфуса, чему я очень обрадовалась, ведь сидеть возле принцессы мне совершенно не хотелось. Коротко улыбнувшись ему, я опустилась на свой стул. Никто еще не притрагивался к еде, наверняка ожидая последнего члена семьи.
В зале царила напряженная атмосфера, словно до моего прихода разговор шел о чем-то очень неприятном, но я была рада, что не стала свидетелем прошедшего конфликта. Руфус понуро разглядывал лестницу, ожидая появления своей сестры, которая наконец-то соизволила явится спустя десять невероятно долгих и утомительных минут ожидания. Эйдос вошел за ней твердым и по-прежнему величественным шагом. Легкой походкой Париса прошла мимо королевы и уселась на свое кресло. Только тогда я заметила черный поводок на шее Эйдоса. На него никто не обратил внимания, однако я не могла оторвать взгляда от измученного лица. Как бы он не старался сделать вид, что его ничего не сломает, я видела, что он уже сломлен. И этот поводок был крайним унижением для него. Точно таким же, как и кожаные обтягивающие штаны белого цвета с белой удлиненной рубашкой, ведь это форма слуг королевства Андоса. Мне было больно смотреть на него. Все внутри меня перевернулось из-за желания подбежать и разорвать треклятый поводок. Париса прекрасно видела ошеломленное выражение моего лица и, казалось, была целиком довольна произведенным впечатлением.