Выбрать главу

Тактика сработала, позволив сидеримцам растоптать "откушенный" отряд противника. Но перевеса в силе это не дало. Обе армии погрязли в затяжных сражениях, не сдвигаясь с занятой территории ни на пядь. Неорганизованные варвары были сильны, неудержимы, а главное — им снег не стал помехой. Загорные северяне скорее привыкли к лютым зимам, чем те, что были в Рагарде. И это стало их основным преимуществом. Они не так сильно уставали и, иногда казалось, начинали теснить сидериан. Повторять схему с флангами больше не получалось. Наученные первым опытом, противники Садара тщательно оберегали свои фланги, переходя к сокрушительным контратакам при малейшей попытке их атаковать. Король злился, но ничего не мог поделать. Лишь стоять армией на месте, не пропуская варваров к Таде. Он ждал подмогу из Мадерека. И в тоже время понимал, что они могут прийти позже, чем здесь соберется вся орда вторженцев. Но стиснул зубы и стоял, подавая наглядный пример солдатам. Брал в руки меч, летел в атаку, заражая собственной яростью воинов, следовавших за королем.

— Государь, мы так долго не выстоим, — подвел черту под отчетом генерал, рапортовавший о состоянии своего отряда.

— Обязаны, нам некуда отступать. И я не о переправе Тады. Поймите, если сдадим позицию — проиграем войну. Нам нет пути назад, иначе земли Сидерима обагрятся кровью. Считаете, я зря столько лет оберегал их ото всех, не позволяя преступить границы?! — Садар злился, едва не срываясь на крик.

— Мы выстоим, Величество. Только завтра ты будешь молиться. Я пойду в бой. Кто хочет, тот со мной, лишь под руку не лезьте, — внезапно вмешался Азит, предпочитающий отмалчиваться на советах.

— Ага, герой прям, один всю армию положишь, — скептически хмыкнул государь, здраво оценивая силы воеводы. Да, силен. Если возьмет меч в правую руку, то и сотню положит, не поморщившись, тем более таких, как варвары. Ни выправки, ни тактики, сильны лишь грубой силой и упорством. Такие не соперники Азиту, лучшему мечнику Таридата. Но сотню, а не тысячи.

— Ты что-то там говорил про деморализацию врага? — воевода прищурился, словно испытывая короля.

— И что задумал?

— Стать Разящим. А то я подзабыл, похоже, зачем был создан.

Король пожал плечами, не понимая, что этим собирался сказать Азит. Разве он и так не Разящий, непревзойденный воин, коего никто не сможет победить на землях Таридата? И лишь на следующий день Садар понял, как ошибался. Он поначалу даже не узнал Азита, столь тот преобразился. Вместо стальной кольчуги, лат, воевода был облачен в черный доспех, даже внешне казавшийся настолько легким, что вряд ли мог вообще считаться броней. Но это только зрительный обман для тех, кто не имеет понятия о материале, из которого ковали тончайшую кольчугу. Драгоценность, стоящая королевств, — адамантин. Редкие мастера умеют плавить алмазы, да и где взять их столько, чтобы хватило на доспех? Тем более, на конный. Устрашающая зверюга Разящего оказалась покрыта попоной такого же материала. Плавленый алмаз приобретал сталисто-черный цвет, отчего конь и всадник выглядели мрачно. Азит стоял рядом с лошадью, отстегивая ножны от седла. Легкий ветер шевелил прозрачно-белые волосы на непокрытой голове. Бледная кожа резко контрастировала с доспехом, а Азит подчеркнул общий образ ярко-алым плащом, пришпиленным к наплечникам.

— Зачем же ножны убираешь? — поинтересовался Садар, с любопытством рассматривая воеводу.

— Разящие не зачехляют меч. Пора и мне свой расчехлить, — ответил тот.

Король не понял, что Азит говорил про расчехление клинка в прямом смысле, сочтя эти слова чем-то вроде девиза. И несколько округлил глаза, когда Разящий щелкнул рукоятью, и стальное лезвие поплыло вниз, обнажая более тонкий клинок, угольно-черный, с вкраплениями рубиново-алых рун тайнописи.

— Так ты сражался ножнами?! — не смог сдержать восклицания Садар.

— Именно. Заточенные стальные ножны. Меч Разящих не должен обнажаться в Таридате иначе как для защиты от еретиков, — Азит был столь серьезен, что король не решился расспрашивать подробнее. Но постепенно начал понимать, насколько отличается его воевода от того, кто сейчас собирается в бой. Помимо облачения изменился взгляд, движения стали текучими, змеистыми. Меч в правой руке. До этого момента Азит лишь единожды переложил клинок из левой — когда сражался с Кассимом. И начинало вериться, что этот воин действительно может если не победить, то испугать врагов — столько непримиримой ярости светилось в этот миг в глазах Азита.

Черно-кровавая молния врезалась в ряды варваров, снося всех на своем пути. Разящий был неистов. Над полем битвы, перекрывая крики умирающих, покалеченных, гулким эхом понеслась песня.

— Айдын скакши самад,

Скилим зарад байсук,

Кишим дастар мирад,

Дастука рат айдын…

— Государь, что он поёт? — робко спросил денщик, не отводя взгляда от сражения. На поле битвы происходило невероятное: варвары словно озверели, забыв о прочих воинах, они всем скопом старались повалить Азита, словно других противников не существует. Он сдержал слово, позволив сидеримским солдатам практически без сопротивления убивать варваров. Битва перестала походить на таковую, превратившись в преддверье преисподней. Садар не сводил глаз с Разящего, не успевая уследить за взмахами меча. Клинок свистел и пел, вторя словам того, кто держит его в руке.

— Поёт? Ах да… это древне-таридийский, на нем давно не говорят, лишь жрецы поют некоторые гимны. Слова же… насколько помню:

Отныне я твой меч

Разящий,

Укройся мною как щитом,

Ты жив, но я

Не настоящий,

Живи, пусть я умру

Потом…

— Вы знаете слова, государь?

— Немного, мне Раника когда-то пела. Она воспитывалась в храме, где почитали не только Тарида, но и его брата. У них совсем другая легенда о том, как ушел Азит, и почему Тарид по нему скорбит. А песня… прощальный гимн Тариду.

В этот день победа досталась Сидериму. И всё же враг не был повержен окончательно, хотя с его стороны жертв оказалось в разы больше, чем со стороны сидериан. Тем не менее, варвары были всё еще сильны и многочисленны. Единственный день, когда король не возглавил атаку и вообще не вышел на поле боя, предпочитая наблюдать за происходящим. Один лишь день. Но Садар знал, что завтра обнажит клинок, ринувшись на врага плечом к плечу с Азитом. И так будет до тех пор, пока враг стоит у границ Смирниса.

Возможно, последующие дни принесли бы результат, но не успели. Не громом среди неба, вполне ожидаемо, но орда приблизилась слишком быстро, выслав первое подкрепление отряду авангарда, противостоящему сидерианам.

— Государь, что будем делать? Дня три, и орда подойдет вплотную!

— Сражаться! — прорычал Садар, понимая, насколько безвыходное положение у его армии. Не тот враг, что подпишет капитуляцию, от которого можно откупиться данью, землями. Они пришли забрать всё, уничтожив Таридат.

— Но мы не выстоим! Их десятки тысяч!

— Обязаны! И я не потерплю подобных разговоров, — только и ответил король, надевая шлем. Уже рассвет. Необходимо бросить все силы на то, чтобы проредить ряды варваров за оставшиеся дни.

Они шли в бой обреченно, неистово сражались, понимая, как близок их конец. Уставшая, измотанная бесконечными сражениями армия Садара невольно начала отступать к Таде, ломаясь под натиском врага.

— Государь! Подмога на подходе, Мадерек в неделе пути отсюда! — Посыльный прохрипел это, падая под ноги королю. Загнанная лошадь рухнула раньше, так и не донеся седока до лагеря.

— Неделя… у нас нет недели. Но мы продержимся, — стиснув зубы, процедил Садар.