— Я подумаю над твоими предложениями…
— А думать-то некогда — время не ждет. Или ты со мной, или, сам понимаешь…
— С тобой, Вася, с тобой! Хочешь откровенно?
Егоршин кивнул.
— Меня действительно просили следить за тобой…
— Кто?
— Левитин… Но я и вправду думал, что это в твоих интересах.
— Тогда держи кардан! — Егоршин улыбнулся и протянул руку; Ракитский крепко пожал ее. — Мы ведь никогда не были с тобой врагами?
— Никогда…
— Одно время вместе в засадах сидели, мокрушников брали, хулиганов на место ставили…
— Чистая правда!
— Мы ведь даже ровесники с тобой, Петя.
— Точно!
— Только и делов, что ты полковник, а я майор…
— Ага…
— Но ведь могло быть иначе, если б я собачился, спину гнул ради карьеры…
— Согласен…
— Поэтому напрягай все силы и готовься помогать мне, горячо любимому…
— Ок! — пробормотал Ракитский, вытирая пот с чела. — И все же… Что ты делал в управлении?
— Заметал следы! — искренне признался Василий.
Когда на улице стало совсем темно, приехала жена Андрея — Светлана. Она долго голосила у тела супруга, периодически постреливая влажными глазами в сторону Егоршина; тот сразу понял, что тяжелого и нелицеприятного разговора в ближайшем будущем ему не избежать… У Шеляговых была на удивление дружная, крепкая семья, двое мальчиков-близнецов просто обожали своего отца — как теперь их убедить, что он погиб, защищая державу, а не шкурный интерес своего друга?
Утешал женщину не кто иной, как начальник управления собственной безопасности подполковник Горяев, следовательно, объясняться придется не только с безучастной вдовой, но и с коллегами, отвечающими за «чистоту рядов»… Те сами мараться не станут, передадут дело о превышении служебных полномочий в прокуратуру, а там Александр Евгеньевич Белокуров, каким-то образом причастный к тому, что случилось с его дочерью, задействует все свое влияние, дабы показательно наказать виновных и выйти самому сухим из воды… «Он не остановится ни перед чем и сделает все для моей полной изоляции, — догадался майор. — В выходные дни никаких следственно-оперативных мероприятий проводить не будут, сохраняя видимость законности, а в понедельник-вторник меня закроют, значит, осталось только два дня, чтобы разобраться с этим делом, найти виновных и отомстить!»
Народ начал расходиться только тогда, когда Шелягова увезли в морг. Последней уехала Светлана — на мужниной «десятке». Передавая ей ключи, Егоршин невнятно пробормотал: «Прости», — но так и не удостоился ответа…
Бабулек у подъезда уже не было. Впрочем, разыскать Инессу Сигизмундовну труда не составило — первый встречный мальчишка сразу же указал на квартиру № 1, в которой проживала старушка.
— Майор Егоршин, — представился Василий, раскрывая удостоверение. — Разрешите…
— Конечно, конечно, проходите.
— Инесса Сигизмундовна…
— Слушаю вас.
— Вы мне напомнили мою первую учительницу.
— Все, кто работал в школе много лет, чем-то похожи друг на друга…
— Значит, я не ошибся?
— Нет… Я всю жизнь преподавала химию…
— Нелля Владимировна растила нас честными, верными, одним словом, порядочными людьми.
— Этому учили все советские педагоги!
— Вот! Вот почему вы сразу вызвали у меня доверие… Поэтому не буду врать, юлить и что-то от вас скрывать. Я пришел к вам не как милиционер, а как частное лицо — обычный гражданин, отец потерпевшей девочки, наконец, друг погибшего милиционера. С моей дочерью случилось несчастье, сейчас она в коме… Я подозреваю, что к этому причастны люди, которые занимают очень — очень! — высокое положение. Что-то должен был прояснить ваш сосед Синицын, но его убили…
— Я без очков ничего не вижу, поэтому не смогла прочитать вашу фамилию…
— Егоршин.
— А звать как?
— Василий…
— По-отчеству?
— Давыдович.
— И что вы хотите узнать, Василий Давыдович?
— Человек, за которым побежал мой напарник, вам знаком?
— Нет.
— Когда он входил в подъезд, у него в руках что-то было?
— Да. Пакет. Обычный полиэтиленовый пакет.
— Как долго он находился в доме?
— Минут пять — не более.
— Значит, это он! Пойдем далее… Я поднялся, а мой товарищ начал преследовать предполагаемого преступника. Вы видели, как он его догнал?
— Нет. Они скрылись за углом.
— Там моего друга и нашли. Мертвым. В вентиляционной шахте…
— Знаю.
— Откуда?
— В нашем доме все только и говорят об этом.