– А давайте кокнем эту Лену? Мне для выполнения плана одной души не хватает. – Предложила весьма занимательную мысль Алика.
– Нельзя. Астат Патриархович будет очень недоволен. – Алика недовольно поморщилась. У нее с начальством очень «теплые» отношения.
– Штрафные санкции давно не получала? – Поддержала подругу и вновь переключилась на парочку, которая перешла к новому акту.
– Никит, может, сходим куда-нибудь? – Дрожащим голосом спросила Маша, а у меня аж зубы заскрипели, когда я увидела взгляд голубых глаз, наполненных презрением.
– Ты же знаешь, что я не могу. Мне готовиться надо к пересдаче. И Лена точно не одобрит такую прогулку.
– Красиво стелет. – Прокомментировала Алика.
– Но мы же друзья. – Дрожащие пальцы ухватили край толстовки и принялись сжимать тонкую ткань. – Знаем друг друга с детства и наши мамы дружат. Мы почти как семья.
– Маш, – Никита устало вздохнул, – давай по-честному. Ты только не обижайся. Если не я, то кто тебе еще раскроет глаза. Ты страшная. Выглядишь ужасно, и пахнет от тебя далеко не розами… – Парень скривился и обошел девушку по широкой дуге.
По Машиным щекам потекли слезы. Девушка вытерла их рукавом толстовки и запрокинула голову, чтобы предательская жидкость, что застелила глаза, не потекла вновь.
– Вот козел! – Закричала Алика и спрыгнула с подоконника, намереваясь догнать спешно удаляющуюся фигуру и дать крепкого подзатыльника или пинка, а может и чего похуже сделать. Феминистка, что с нее взять.
– Алика, стой. – Нарэ спрыгнула с подоконника и обвила руками талию подруги, тормозя ее. - Нельзя. Нам нельзя вмешиваться.
Маша пробежала мимо нас, тихонечко всхлипывая.
– Но нельзя же так! За что он ее оскорбил?! За то, что она неуверенный в себе подросток? У нее хоть подруги есть? – Отрицательно закачала головой, ощущая на сердце, которого, к сожалению у меня нет, тяжелый груз. – Вот! У нее даже подруг нет, которые поддержат ее и укажут на неприятный запах. А он кто? Кем он себя возомнил?
– Одним из популярных парней в институте, что может позволить себе унижать любого, кто не так посмотрит на него. – Чуть ли не шепча ответила подруге, продолжая смотреть на опустевший коридор, по которому, роняя слезы, бежала Маша. – Его семья владельцы нескольких ночных клубов и пиццерий. Дружат с мэром города. В общем, не простые люди.
– Давайте проучим его? Мы жнецы или кто? Проучим его так, что он в следующий раз побоится даже косо посмотреть на девушку. – Не унималась Алика.
– Мы не можем! – Воскликнула Нарэ и, убедившись, что подруга больше не рвется в бой, выпустила ее из объятий. – Ты же знаешь правила. Мы можем вмешаться только, чтобы заключить контракт.
– А родители этой девочки?
– Ее отец владелец четырех автосервисов. Тоже не последний человек в городе. А мама светская львица.
– Тогда почему она… – Алика запнулась, чтобы подобрать нужное слово, но так и не смогла придумать, чтобы не оскорбить девушку. – Такая?
– Я думаю, ее недолюбили в детстве. Отец все время на работе. Пашет как конь, чтобы обеспечить сытную жизнь семье. Мама у нее очень эмоциональный человек. Чуть что не по ее, сразу кричит на дочь. На отца ни разу не повышала голос – знает, что сразу вылетит из дома. Он даже разбираться не будет, что послужило ее плохому настроению.
– Бедная девочка.
Частично я была согласна с этим мнением, но с другой стороны… Разве можно так опускаться? Не следить за собой? Я понимаю, если бы у нее не было денег, но отец еженедельно переводил своей маленькой принцессе деньги на карточку (сумму увидела на экране банкомата), чтобы она себе ни в чем не отказывала. Но Маша с завидным упорством не тратила деньги. У нее даже косметики не было. Только один детский крем на все случаи жизни.
– Не будем о грустном. – Махнув рукой в сторону, Алика вновь стала прежней беззаботной бестией. – Всем не поможешь. Так что с вечеринкой? Ты идешь?
– Нет. Я еще пару недель понаблюдаю. А вы когда в отпуск собираетесь?
– Хороший вопрос. – Усмехнулась Алика. – Ладно, бывай. Если что помни, мы следим за тобой.
Подруги махнули руками и растворились в воздухе, оставив о себе, как напоминание, клубы серого дыма и запах гари.
– Показушницы. – Громко фыркнула, не сдержав улыбку.
Весь день я ходила за девушкой попятам, ощущая, как с каждым прожитым часом запах смерти все сильнее окутывал ее тело. К вечеру, когда на улице стемнело, а стрелки часов перевали за цифру восемь, девушка поднялась на крышу девятиэтажного дома и встала на самом краю, вцепившись в металлические поручни трясущимися руками.