– Тихие, спокойные, покрывшиеся мхом и плесенью девушки, – поправляю я, – То ли дело я.
Я встаю, отхожу на два шага, кручусь. Не слишком резко, а то подол до груди взлетит. Через пару оборотов останавливаюсь. Сажусь обратно, делаю вид, будто он сумел подавить приступ восхищения.
– Ты абсолютно не прав. Что бы ты делал с тихой девушкой? Тупо держал её за руку и смотрел на неё с глупым видом? Скучища! Тоска зелёная! Вот мы с тобой, совсем другое дело. Погуляли, всласть поругались, поскандалили. Блеск! Классная получилась прогулка. Прям вот угодил ты мне.
– Что, правда?
– Ага, – и не успеваю увернуться. Дана, зараза! Твоя работа?
Серджио быстро наклоняется и прилипает губами к щеке. Мгновенье я сижу неподвижно, потом вспышка энергии подхватывает меня. Такой повод я пропустить не могу! Вскакиваю.
– Да как ты посмел, мерзавец! – с демонстративной тщательностью вытираю щёку, – Без разрешения?! Негодяй!
В голове роются варианты. Что теперь? Как честный человек ты обязан на мне жениться? Не прокатит, мне всего четырнадцать. Ага, вот… а чего это у него вид такой довольный?
– Теперь я должна дать тебе пощёчину, – заявляю я и подхожу ближе, примериваясь.
Серджио в лёгкой панике старается убрать голову с линии предполагаемого удара.
– Подожди, подожди, почему должна? Кому должна?
Начинаю объяснять с нескрываемым предвкушением.
– Ну, как же? Таковы правила приличия. Если мужчина целует девушку без разрешения, она обязана дать ему пощёчину. Иначе, она будет считаться неприличной девушкой. Давай, подставляй фейс.
– Дана, а может быть как-нибудь без этого?
– Ты должен смыть позор, которым только что покрыл меня, – с пафосом объясняю и думаю, что словосочетание «покрыл меня» как-то не так звучит, – По-другому нельзя.
Серджио вскакивает и убегает за скамейку. Какое-то время бегаем вокруг неё.
– Серёж, ну, так нечестно. Я, выходит, ради тебя нарядилась, нацепила эти шпильки, а ты убегаешь. Я не могу в такой обуви тебя догнать, – жалуюсь ему на него же.
– Мне же будет больно и неприятно, – страшится он.
– Ну, ты же мужчина. Ты не должен бояться таких мелочей.
– Мелочи? Не знай, не знай. Не так давно ты одним ударом сломала кое-кому челюсть, а себе руку, – железный контрдовод находит Сергей, признаю, – Я и за тебя боюсь, вдруг опять руку себе сломаешь.
– Ну, Серёж… – ною я, – мы живём в социуме и обязаны придерживаться его правил. Ты можешь поцеловать понравившуюся тебе девушку, но обязан стерпеть её негодование.
– Негодование вовсе не обязательно.
– Но оно же было! Я же воз-не-годо-вала! – кое-как выговариваю и продолжаю ныть, – Ну, Серёж, я тихонько. Есть правила, которые нельзя нарушать…
– Тихонько? А насколько тихонько? Покажи, – требует он. Я показываю совсем короткий и плавный замах.
– Точно? Смотри, ты обещала, – он опасливо садится с краю, напрягается, зажмуривается.
Подхожу, примериваюсь, потом хватаю его пальцами за щёки и трясу.
– У-у-у, хомячина! Наел щёки у Эльвиры!
– Ну, что такое, Дана! – он вырывается, – Так нечестно, мы так не договаривались!
– Я решила заменить. Считай, что это пощёчина была, – я довольна, как слон.
– Это издевательство с твоей стороны, – немного погодя заявляет он, – Я не намерен такое терпеть.
– Так стерпел уже, – резонно замечаю я, – Ладно, пошли, доведёшь меня до дому.
Опять за руку меня берёт.
Ну, хоть целоваться больше не лезет. И чувствую, что я восстановилась. Сработал рецепт физкультурника, кто бы мог подумать. Даже за уроки могу взяться.
8 мая, среда, урок математики
Я окончательно пришла в себя после мощного выброса энергии в финале турнира. Вчера впервые за пару дней делала уроки основательно и не торопясь. Слава Луне, учителя нас старались не тормошить. И сегодня Викентий Валерьевич вызывает меня к доске очень деликатно.
– Молчанова, ты как? Пришла в рабочее состояние? К доске пойдёшь?
– Окончательно только вчера, Викенть Валерич. Да, я готова.
Что у нас на закуску? Система нелинейных уравнений? Поехали! Мел бойко стучит по доске.
– Замечательно, Молчанова, – одобряет математик, когда вывожу полный ответ и ставит уже привычную пятёрку.
Но последствия тех событий нет-нет, да и окатят неожиданно. Через пять минут, как я села, в класс стучат, и входит целая делегация. Директор, завуч, Шацкий и фотограф. Какие люди!
– Здравствуй, Дана, – индивидуально приветствует меня Шацкий.
– Очень рада вас видеть, Анатоль Степаныч, – мне действительно приятно.