Прямо у наших носов, на стене, красовалось изготовленное на печатной машинке меню. Чуть скачущими буквами извещалось следующее:
Пельмени 0-42
Пельмени со сметаной 0-47
Суп из пельменей 0-39
…
В кармане я нащупал шершавую советскую трёшку, вырученную мной ещё недавно вместе с другими купюрами от продажи в здешней реальности старого маленького радиоприёмника, работающего на батарейке «Крона». Этот чудом сохранившийся аппарат я по случаю раздобыл совершенно бесплатно – откопал среди древних вещей в гараже восьмидесятилетнего двоюродного дяди.
«Что ж, теперь можно и гульнуть на мою трёшку!» – сказал я себе.
– Закипели! – крикнула дородная повариха на кассу. – Отбивай десять порций.
Очередь оживилась, возбуждённо загомонила, точно каждого в ней одарили этой моей счастливой трёшкой. Кассирша гулко застучала механическими кнопками, и мы с Людой заметно продвинулись вперёд.
Когда я отбивал наши две порции со сметаной, в голове вертелась мысль: «Эх, знала бы ты, хмурая советская кассирша с кудряшками, про торжество штрих-кода! Ведала бы ты, какую силу имеют на кассах 21 века семейства вертикальных полосок!»
За обедом Люда изложила мне подробности дела с новым трупом, однако, выяснилось, что информация в распоряжении у моей девушки весьма скудная! Ну, установили личность трупа – это студентка второго курса университета, филологического факультета. Ну, выяснили, что смерть наступила от асфиксии дыхательных путей. Ну, нашли следы изнасилования.
Но ведь с момента обнаружения трупа прошло всего час или два. И основные подробности неизвестны.
И тут я понял, что мне необходимо срочно попасть на место преступления.
– Слушай, ты говоришь, труп нашли в питомнике на окраине города, – протянул я, проглотив последний обильно смазанный сметаной пельмень, – но ведь это ж отсюда всего три остановки на автобусе.
– Ну, вообще-то да. – Мила моргнула несколько раз, козырнув длинными подведёнными ресницами. – А что, зачем тебе?
– Да так просто, странно как-то получается, может этот маньяк сейчас где-то поблизости ходит, – выкрутился я.
Однако едва мы распрощались с Людой, как я сразу же отправился на место обнаружения трупа. Просто сел в автобус – неказистый жёлтый ЛИАЗ, у которого дверцы гармошкой. Билет пробил в компостере у окна. Через три остановки вылез.
Долго бродить по парку в поисках заветного места мне не пришлось. Недалеко от центральной аллеи, залитой солнечным светом, я заприметил подозрительно копошащихся людей. Сердце зачастило: ага, вот оно, то самое! Я свернул и двинулся туда, медленно ступая, точно шпион, стараясь не шуршать сухими листьями.
Остановился в нескольких шагах от эпицентра. Притаился за толстой сосной для оценки обстановки.
Тут мне открывалась из-за дерева следующая картина. Двое копошились около небольшой насыпи, один, лысоватый, в гражданском плаще, а второй, черноусый – в форме милиционера СССР. Неподалёку маячил между стволами сосен жёлтый УАЗ.
Я потихоньку прокрался поближе к этой парочке и вновь укрылся за подходящим толстенным стволом. При этом я присел на корточки и, чуть высунувшись вбок, уставился на арену действий. До меня отчётливо донеслись красноречивые фразы советских оперативников (а это, несомненно, предстали именно они).
– Слава богу, наконец-то все ротозеи рассосались! – сказал черноусый тип в милицейской форме.
При этом он выпрямился и осмотрелся, а я резко вжался в своё основательное дерево и даже присел на холодную землю. Сердце у меня чуть не выпрыгнуло из груди. Но вскоре я понял, что остался незамеченным. Осмелев, я вновь чуть высунул голову. Однако теперь, к счастью, в мою сторону уже никто не взглянул.
– Да и нам пора сворачиваться, – заметил лысоватый оперативник в зеленоватом плаще. – Вот только последнюю пядь земли изучим и всё.
Усатый в форме (я различил погоны капитана) склонился над тем же местом, около которого колдовал на корточках лысоватый тип в плаще.
– Так, ну и что мы имеем с гуся? – сказал последний. – Здесь находились ступни трупа. Сапожки были с небольшими каблучками.
– Да, – кивнул капитан, – и тут же заканчиваются следы волочения. Ведь, как мы знаем, нашу дамочку тащили уже мёртвую головой вперёд, за подмышки.
– Но всё это ровным счётом ничего нам не даёт, – посетовал зеленоватый плащ. – Мы так и не нашли никаких улик, кроме следов ботинок преступника примерно сорок третьего размера.
– Ладно, если здесь были ноги жертвы, то тут тем более ничего интересного. Только отпечаток от сапога.