Джоанна покачала головой.
- Доктор Оуэн меня недолюбливает.
- Он на тебя почти не смотрит.
- Вероятно, он при этом видит вполне достаточно, что бы сразу поворачивать в другую сторону, когда он встречает меня на Хай-стрит.
- В высшей степени неожиданная реакция, - сказал я сочувственно. - И к тому же непривычная для тебя.
Джоанна снова нахмурилась.
- Нет, но серьезно, Джерри, почему люди пишут анонимные письма?
- Как я уже сказал, у них не хватает винтика. Полагаю, что это удовлетворяет какую-то из их потребностей. Если ты унижен или чего-то лишен и жизнь твоя бесцветна и пуста, я думаю, что ты испытываешь ощущение власти, когда исподтишка атакуешь людей, которые счастливы и довольны собой.
Джоанна поежилась.
- Это ужасно.
- Да, ужасно. Мне кажется, что люди в таких деревеньках часто рождаются от родителей, состоящих в близком родстве, поэтому здесь может оказаться предостаточно чудаков.
- Мне кажется, это человек совершенно необразованный, полуграмотный. При необходимом образовании…
Джоанна не закончила фразы, я тоже промолчал. Мне трудно было разделить удобную уверенность в том, что образование есть панацея от всех бед.
Пока мы ехали по городу, я с любопытством всматривался в редкие фигуры, попадавшиеся на Хай-стрит. Может быть, это одна из тех крепких деревенских женщин, которые прячут за мнимой безмятежностью груз злобы и подлости? Может быть, даже теперь она обдумывает очередной выплеск разрушительной ненависти?
Но я все еще не принимал это всерьез.
Спустя два дня мы отправились на партию бриджа к Симмингтонам. Это было в субботу после обеда. Симмингтонм всегда устраивали бридж по субботам, потому что контора в этот день была закрыта.
Поставили два стола. Игроками были Симмингтоны, мисс Гриффит, мистер Пай, мисс Бартон и полковник Эпплтон, с которым мы еще не встречались и который жил в Комбэакре, деревне, расположенной в семи милях. Это был совершенный тип мещанина, на вид лет шестидесяти. Он любил смелую, как он называл, игру, которая обычно заканчивалась огромным превышением сумм, назначенных его противниками. Он был так заворожен Джоанной, что практически весь вечер не сводил с нее глаз. Я вынужден был допустить, что моя сестра оказалась самым привлекательным из того, что он увидел в Лимстоке.
Когда мы прибыли, Элси Холлэнд, гувернантка, разыскивала недостающие метки для бриджа на роскошном письменном столе. Она скользила по полу так же божественно, как и прежде. Лишь бы только не зазвучал ее голос! Так уж суждено, как это ни досадно, что совершенная красота форм по сути бессмысленна. Теперь я обратил внимание только на ее слишком чистые и необыкновенно широкие белые зубы и на то, что при улыбке у нее обнажались десны. К несчастью, она оказалась болтушкой.
- Это те самые, миссис Симмингтон? Так глупо с моей стороны, что я не запомнила, куда мы их убрали в прошлый раз. Боюсь, что это моя вина. Я держала их в руке, и тут Брайан закричал, что у него что-то случилось с машиной, я выбежала, и так одно за другим, и по рассеянности я куда-то их засунула. Это совсем не те, я теперь вижу, те были по краям желтые. Мне заказать Эгнес чай на пять часов? Я уведу детей на прогулку, так что здесь не будет шума.
Прелестная добрая девушка. Я поймал взгляд Джоанны. Она улыбалась. Я холодно посмотрел на нее. Джоанна всегда знает, что у меня на уме, черт её побери!
Мы сели за бридж. Скоро я выяснил для себя статус игрока в бридж, которым обладал каждый житель Лимстока. Миссис Симмингтон оказалась прекрасным игроком и была всецело предана игре. Как многие недалекие женщины, она была не глупа и обладала определенной природной хитростью. Ее муж был неплохим игроком, но слишком осторожным. Мистер Пай мог бы именоваться блестящим: он имел сверхъестественное чутье. Мы с Джоанной, так как партия разыгрывалась в нашу честь, играли за столом с миссис Симмингтон и мистером Паем. В задачу мистера Симмингтона входило подлить масла в разбушевавшиеся воды и, используя такт, объединить оставшихся трех игроков за своим столом. Полковник Эпплтон, как я уже сказал, предпочитал смелую игру. Маленькая мисс Бартон была без преувеличения худшим игроком из всех, какие мне попадались, и при этом всегда была исключительно довольна собой. Она была вынуждена следить за ходом игры, но имела самые дикие представления о своих возможностях, никогда не знала счета, постоянно делала ошибки, была совершенно неспособна сосчитать козыри и часто забывала их масть. Игра Эми Гриффит могла быть определена ее собственными словами: «Я люблю хорошую игру в бридж, без всякой чепухи, и не принимаю всех этих пустых условностей. В конце концов это всего лишь игра».