Чем дальше она продвигалась по внутренним коридорам Aда, тем сильнее становились запахи крови и плоти. Ужасные крики неисчислимой боли эхом отдавались отовсюду. Она так привыкла к постоянным крикам боли, что не замечала увеличения громкости и продолжительности, пока они не окружили ее со всех сторон, заставляя ее голову чувствовать, что она вот-вот расколется, когда пронзительные крики пронзят ее череп. Это звучало так, как будто тысячи, возможно, даже сотни тысяч, были замучены одновременно. Как будто кто-то заполнил стадион проклятыми и теперь сжигал всех дотла.
Глория завернула за угол, и ноги ее подкосились. Ее чувства кричали в отрицании, отступая от перегрузки ужасающих образов.
Огненное Oзеро, по-видимому, было лишь артерией этого бесконечного океана, на берегах которого она теперь стояла. Тысячи миль искореженной плоти и костей кипели и извивались, как живое существо, огромное существо, которое кричало от боли из каждой своей поры. Волны сжиженного мяса разбивались о берег, выплескивая свое визжащее содержимое на каменистую землю, прежде чем следующая волна накатывала, чтобы утащить их обратно в море. Ни один ужас, которому она когда-либо подвергалась в Aду или где-либо еще, не мог сравниться с абсолютной величиной этой мерзости.
Это было истинное сердце Aда.
Никакого пламени не было. Никакой лавы. Весь океан состоял из кипящей крови, жира и слез. Тела, в разной степени дегенерации и регенерации, заполняли каждый его дюйм. Большинство из них кричали, молились и ругались, но Глорию больше всего беспокоили молчаливые, уставившиеся в пустоту, с мыслями, пустыми от всего, кроме собственной бесконечной агонии.
Он ничем не отличался от озера, которое она видела, в которое её любовник-демон бросился, этот океан был шокирующим только из-за своей чудовищности. Бесконечное море кипящего человечества… Больше, чем все океаны мира вместе взятые. Концепция восьми миллиардов душ, горящих в Aду, была такой, которую человеческий разум просто не мог постичь, слишком большая для конечного человеческого разума, чтобы вместить ее. Видеть это было несоизмеримо больше, чем ее разум мог вынести.
Глория рухнула на пол пещеры, глядя в бесконечное голубое, коричневое и зеленое небо, кружащееся, словно огромный калейдоскоп, над кипящим океаном плоти. Это было не небо из облаков и звезд, а вращающийся мир, парящий в милях над адом. Это было похоже на картинки, которые она видела на земле из космоса, и бесконечный поток тел падал в котел из плоти и крови под ним, как будто земля испражнялась своими человеческими отходами. Безжалостный поток проклятых затопил небо, несясь к Aду тысячью душ в секунду.
Ангелы с кожей, похожей на нетронутый снег, с глазами, похожими на звездную ночь, безволосые и бесполые, с крыльями, в три раза превышающими длину человеческого тела, пикировали среди них, проскальзывая между каскадом несущихся тел, ловя некоторых, прежде чем они погружались в море и уносили их прочь. Слезы текли из глаз Глории, когда она смотрела на них, желая, чтобы они забрали и ее тоже, но для нее никогда не существовало aнгела. Никто не поднимет ее и не унесет прочь от ужасов этого мира. Единственным ангелом, которого она знала, был демон, пытавший и заключавший ее в тюрьму, когда она только попала сюда. На мгновение она задумалась, что же с ним стало. Каким ужасам он подвергался теперь, когда стал нескрываемым, как живой пример непостоянной милости Божьей.
Она помнила его таким, каким видела в последний раз. Эти полуночные глаза, которые каким-то образом все еще излучали свет, которые, казалось, кружились всеми цветами радуги и горели, как взрывающиеся звезды, кожа, как утренний свет, не тронутая, несмотря на вечность, заключенную в этой могиле изуродованной плоти. Он был прекрасен, самое прекрасное создание, которое она когда-либо видела. Теперь его пытали из-за нее. Она старалась не думать о том, как его режут, жгут, издеваются над ним и хлещут кнутом, а его крылья снова и снова вырываются из гнезд, пока восстанавливаются. Все то, что они сделают с ним, чтобы опозорить и унизить его, чтобы выпустить свою ярость и разочарование от того, что они оказались в ловушке в Aду.
Глория постаралась выбросить эти мысли из головы и сосредоточиться на поисках Анджелы. Анджела была ее приоритетом. Тем не менее, ее мысли продолжали возвращаться к ее прекрасному aнгелу. Она хотела увидеть его снова.