А где осколки? Ощупал лицо — порезов нет. Шишек, свидетельствующих об ударе головой, тоже.
Надо бы отсюда выбираться. Если меня заберут в отдел за ночные прогулки по магазинам, кто же дома покормит кота Трикотажа?
Никакого движения в коридорах не заметил. Свесившись с бортика, посмотрел вниз. На первом этаже — тоже спокойно. Отлично! Охрана, видимо, попивает чай.
Медленно добрался до эскалатора, шагнул на его верхнюю ступеньку. Услышал отчетливый скрип, выругался. Вспомнил, что на противоположном конце коридора есть обычная лестница. Её бетонные ступени никаких звуков не издавали, а потому быстро сократил личное расстояние над уровнем моря. Выход так близко!
Прямо перед ним стоял он — здоровый, накачанный, как герой боевиков девяностых, охранник. Вверху моргала синяя полоска лампы, выхватывая из темноты его широкую спину и лысину. Я врос в землю. Охранник переминался с ноги на ногу и, как можно было с уверенностью сказать по прошествии тридцати секунд, меня не видел.
Даже не вышел, а вытек из помещения, где стоял этот человек. Срываясь на бег, пересек весь этаж, помешкал у отключенной «вертушки», разглядел дверь с длинной ручкой во всю ширину, нажал её, вывалился на улицу и вдохнул воздух свободы. Так гораздо, гораздо лучше!
Что же со мной произошло? Куда подевались «кирпич» и его команда? Разберёмся утром.
Споткнулся о какую-то выбоину и обругал коммунальщиков, из-за которых не горят фонари. Спустя несколько шагов понял, что отключено не только уличное освещение. Все окна вокруг были тёмными. Авария на электростанции? Сделал ещё несколько шагов и снова приостановился. На дороге не было автомобилей. Ни единого автомобиля. Что за ерунда? На этой улице они ходят 24/7! Да местные жители все беруши в городе скупили, лишь бы не слушать по ночам моторы и тормоза. Тут что, эвакуация? Зомби-апокалипсис? Или в другой части города бесплатно раздают последние айфоны?
Полез за телефоном, чтобы открыть новости. Повозился в одном кармане, в другом, повторил процедуру, снова повторил… Увы, телефона не было. Видимо, обронил в магазине. Постучаться к тому охраннику и слёзно попросить о помощи? Ну уж нет, попробую вернуть утром.
Отсутствие людей уже не озадачивало, а пугало. Ни голосов, ни музыки, ни звука шин, переваливающихся по асфальту. Одни только листья шуршали под ногами да разгонялись в стороны слабыми порывами ветра. Сентябрь горит… А фонари не горят. Ладно, главное сейчас — добраться до дома и покормить голодного Трикотажа. Быть может, это он вырвался наружу и всех сожрал.
Когда миновал несколько хрущевок и свернул на перпендикулярную улицу, стало совсем не смешно. Тут тоже темнота и пустота! Вот же магазин автозапчастей, чья светящаяся вывеска выжигала водителям глаза и провоцировала аварии (после которых все бежали к ним же за деталями). А вот круглосуточная кафешка, куда я однажды пригласил Жанну. Жанне так понравилась местная кухня, что она надолго перестала отвечать на звонки… Хорошо, если нет света — не значит, что нет людей.
Обратил внимание на уставший «жигулёнок», который стоял на обочине. Под его лобовым стеклом вздрагивала красная лампочка сигнализации. Подошел поближе, со всего размаха ударил по колесу. Сигнализация завизжала так громко, что услышали, наверное, и в Австралии (представил, как семейство кенгуру, которое спокойно жевало листья, ломанулось в разные стороны). Песня жигулёнка прекратилась. Никакой реакции хозяина (или кого бы то ни было) не последовало.
— Это что, прикол какой-то? — сказал вслух. — Улыбнитесь, вас снимает скрытая камера? Не смешно, ребята!
Продолжил путешествие в темноте. И вот впереди замаячил огонек: светился уличный фонарь, прилепленный над козырьком подъезда. Поспешил туда и увидел — ну ничего себе! — живого человека! Мужик в светоотражающем жилете, стоя ко мне спиной, неспешно разбрасывал метлой листья — шорк, шорк, шорк. Отличное он время выбрал для работы.
— Здравствуйте! — окликнул я. Как же все-таки рад хоть кого-то встретить!
Мужик не подал виду, что услышал. Шорк-шорк, шорк-шорк.
— Добрый вечер! — сказал чуть громче. — Не подскажете, почему нет света?
Шорк! Метла замерла, но дворник ничего не ответил. Глухой он, что ли?
— Вы меня слышите?
Мужик медленно повернулся и посмотрел на меня. Если быть точным — я почувствовал, что он посмотрел на меня. На деле глаз у него не было. Как и глазниц. Носа и рта — тоже. Лицо его представляло гладкую поверхность. На этом лице можно было бы играть в аэрохоккей.
Стоял, не в силах шевельнуться. Дворник бросил на землю метлу и то шагами, то прыжками двинулся в мою сторону.