— Какого хрена, Игорь? — надрывалась Инга. — Это второй человек на Винзаводе. Сейчас за него стояли четверо метросексуалов. Но если бы началась заварушка, нарисовались бы ещё четыреста. Никто бы не позволил нам уйти живыми.
— Я не суицидальный персонаж. Не собирался начинать драку прямо тут, — раздраженно отмахивался Игорь. — Он нам «стрелку» собирался назначить. Ты что, не поняла?
— Прекрасно поняла.
— Почему тогда уходим? Мы бы прокачали Карму как никогда!
— Это же Хок! — хлопнула себя по лицу Инга. — Разбираться с ним — это как прийти с огнеметом на нефтебазу.
— Уж конечно, лучше набирать крупицы в ночных рейдах, чем побороться за крупный кусок, — продолжал бурчать Игорь, но, кажется, уже перемещал свою позицию ближе к позиции Инги.
Когда вернулись на базу, снова развернул кинотеатр. Смеркаться начало раньше, чем закончился фильм. Досматривать решили завтра.
Концовку увидели не все.
Глава 16
Снова приснилось, как я у себя дома насыпаю корм Трикотажу. Кот наклонился над миской, потоптался на месте, а потом резко повернулся ко мне. Оказалось, что морда абсолютно гладкая — нет на ней ни глаз, ни носа, ни рта.
Вылез из машины, потоптался вокруг неё.
— Эй, ты чего там? — послышался громкий шепот сверху. Сегодня на вышке дежурил Костя.
— Не спится, — ответил я.
— Поднимайся, что ли.
Стараясь не греметь ступенями, забрался наверх. Саму башню нельзя было назвать высокой, но из-за особенностей расположения вид с неё открывался отменный. Большой город спал. То на одном, то на другом конце загорались и потухали огни. Там перемещались призраки, лишенные лиц и способности договариваться.
— Послушай, вот сидишь ты наверху, и видишь, как к воротам идёт охранник. И что делать? Стрелять? Так ведь новых привлечёшь…
— Есть же чёткие директивы на этот счёт. Ты ещё не выучил? — слегка пристыдил Костя. — Если охр подошел к воротам — не трогаем. Лезет через ворота — стреляем. Идут новые? Пока можем отбиться — отбиваемся, это исходит из директивы девяносто девять. Видим, что сюда прется толпа — включаем директиву сто: бросаем всё нахрен и лезем под землю. В том здании, — Костя указал рукой на заводскую поликлинику, — убежище. Там можно переждать любую угрозу. По крайней мере, до утра.
— И что, применялась когда-нибудь эта директива?
— Не применялась. Но положение наше таково, что она может понадобиться в любую минуту.
Мы надолго замолчали. Хотел было предложить Косте сигарету. Тут же сообразил, что более удачной цели для снайпера, чем огонек в темноте, и не придумать.
— Слушай, Кость, ты здорово меня поддерживаешь… Ребята тут хищные, без тебя было бы туго, — начал я.
— Здесь все не то, чем кажется, — прервал Костя.
Вдруг ветер донес далекие звуки выстрелов, которые эхом разносились над улицами.
— Наши, — одобрительно кивнул Костя. — Сегодня с ребятами Инга. Значит, придут с батарейками.
Выстрелы затихли.
— Кость, а ты веришь в Настоящее Зеркало? И вот это всё?
— Если бы не верил — я бы тут не сидел, — отчеканил Костя. — У Артёма действительно есть уникальный дар. Главное — дожить до момента, когда он сможет его применить.
В разговорах прошел добрый час. А потом мы увидели, что по дороге приближаются трое. Даже в темноте безошибочно опознал среди них Ингу. Но почему трое? Где четвертый?
— Мы заметили пару охров у подъезда. Подошли поближе, атаковали, — рассказывала Инга Артёму, который встречал группу у ворот. — И тут из подъезда вылетает штук тридцать. Мы попытались убежать и разделились на две группы. Братик был со мной. Вроде оторвались, остановились отдышаться через квартал. Тут на Братика сверху ка-а-ак прыгнет!..
Артём молча слушал и кивал.
Итак, нас стало меньше.
Спустя минут сорок я лежал на разложенном сиденье «Кайена» и вспоминал, как сегодня днем Садко пытался разговорить Братика. Мысли прервал мобильник. Тири-тири, тири-тири, тири-тири-ринь.
— Привет! — послышался в трубке знакомый голос.
— Жанна… А ты Жанна? Ты вообще есть? Или ты в моей голове?
— Ты хочешь, чтобы я ответила словами Дамблдора из той тупой сцены на белом вокзале?
Засмеялся. «Конечно у тебя в голове, Гарри. Но почему это не может быть правдой?» — пересматривая фильм, мы с Жанной всегда воспроизводили эту фразу максимально серьезным тоном, а потом хихикали.
— И все же. Ты в Отражении или в реальном мире?
— Какое это имеет значение?
— Если ты в реальном мире, то могла бы покормить кота Трикотажа.