Ф-ш-ш-ш. Своенравный автомобиль наконец соизволил остановиться. Инга медленно повернула голову направо и приоткрыла дверь. Наступить было некуда — «Матиз» находился почти на краю.
Сжимал тонкий руль «Дэу» так, что он готов был треснуть.
— Давай отъедем, хорошо? — произнесла Инга, не закрывая дверь и высматривая что-то внизу. — Вот знаешь, высоты не боюсь. Но провалиться нахрен вниз — боюсь.
— Тут какая-то проблема с барабанами, — оправдывался я, выкручивая руль в сторону и плавно двигаясь с места. — Колёса тормозят неравномерно. Нас не должно было развернуть.
— Может и хорошо, что тут такая проблема? — проницательно прищурилась Инга. — Если бы машина шла прямо — сорвались бы?
— Обязательно сорвались, — кивнул я, вылезая из «Матиза». — Но что это вообще за пропасть?
Траншея, у которой не просматривались ни начало, ни конец, была не такой уж широкой — другой «берег» находился метрах в семи. А вот глубина заставила присвистнуть. В яме полностью скрылся бы и «Матиз», и рейсовый автобус, и, кажется, пятиэтажный дом.
— Граница Отражения, — прокомментировала Инга. — Быть может, она нужна тут, чтобы мы не покинули свой город. А возможно, как раз защищает его.
— Защищает? От кого можно защищать место, где обитают охранники?
— От кого-то пострашней, — с важным видом заявила Инга.
Поднял палку, лежавшую на обочине, и легко перебросил через пропасть.
— Послушай, что же это за граница такая, если её так просто преодолеть? Все, что нужно — хорошая верёвка. Альпинистом быть не нужно.
— Неплохая идея, если на том конце провала тебя будет ждать машина. Сообщи: ты сейчас видишь там машину? — прищурилась Инга.
— Не вижу.
— Потому что её там нет. Без транспорта на этих территориях не выжить. Ты видел, какие твари прячутся на фермах. Драться с ними — это тебе не от охранников в ванной прятаться.
В словах Инги вместе с обычной едкостью неожиданно прозвучало что-то тёплое. Удивительно, но от истории с бесноватым охранником, проламывающим дверь, у нее остались приятные воспоминания.
Внимательно посмотрел на девушку и серьёзным тоном сообщил:
— Инга, у меня есть возможность доставить туда машину.
— Ну-ка, — та недоверчиво покосилась на меня.
— После рейда мы заходили на военную базу. Видел там машину, которая может устанавливать мосты. Представь: один приезжает сюда на этой штуковине, второй — на легковом автомобиле. Наводим мост, оба садимся на легковушку — и отправляемся познавать дивный новый мир.
Инга задумалась.
— Обсудим твой план с Артёмом и ребятами. Нам нужно четко понимать цель этой экспедиции. Если это просто любопытство — то обойдемся…
— Подожди, — нахмурился я. — А сейчас у нас что, не экспедиция?
Инга увела глаза.
— Ты знала, да? Знала, что тут эта траншея, — догадался я.
— Ну конечно знала, — сообщила Инга с таким видом, будто речь шла о чём-то очевидном. — Я не первый год в этом две тысячи седьмом.
— Тогда почему не предупредила перед поездкой? — округлил глаза.
— А ты бы поверил? — поставила руки в боки. — Все равно бы сюда попёрся, только один.
Увы, тут она была права.
— Но ты могла предупредить о яме хотя бы сейчас. Мы же чуть в нее не грохнулись.
— Просто знала, что ты хороший водитель. Вот даже уроки Маришке даешь. Занятия по вождению. А может, и по наслаждению.
— И вот что ты сейчас имеешь в виду?
Инга снова не стала отвечать.
— Ревнуешь? — выпалил я.
Инга посмотрела так, как будто через пару секунд сбросит меня в обрыв. Решил сменить тему.
— И что, никто не перебирался туда?
— Специалистов по быстрому возведению автомобильных мостов в Отражении немного, — быстро ответила Инга.
— Ты что-то не договариваешь.
— Тут все чего-то не договаривают, — констатировала девушка. — Вот ты, например. Когда мы были на Винзаводе, я поделилась своей… болью, помнишь? Про отчима. А ты промолчал.
— Потому что нет никакой «боли», — отрезал я.
Поднял камень и бросил его в траншею. Тот застучал по её стенке. Наклонился вперед, высматривая, когда же он достигнет дна. Почувствовал молчаливое напряжение и резко обернулся. Меня коснулось дыхание Инги. Она стояла буквально в нескольких сантиметрах и сосредоточенно смотрела прямо в глаза. Не придумал ничего лучше, чем поцеловать её в губы.
Инга отстранилась — но, пожалуй, менее быстро, чем могла бы.
— Ты что это творишь, — тихо выговорила она. В глазах ее пробежало что-то многогранное — и сомнение, и страх, и злоба, и нежность.