Навигатор демонстрировал не совсем обычную карту города. На улицах обозначалась целая россыпь небольших красных точек. Точки медленно передвигались.
Хлопнул дверью, побежал в казарму к Косте. Тот спал так крепко, как медведь зимой. Мягкая кровать куда более мотивировала к качественному сну, чем шатающаяся металлическая площадка на высоте.
Растолкал Костю, под его вялые возражения «Да что за фигня?..» притащил к машине. Сон как рукой сняло. Костя с восхищением поскроллил карту, приблизил то одну красную точку, то другую, нашел большую группу этих точек в одной локации.
— Ты же понял, кого показывает эта карта? — уточнил Костя.
— Охранники?
— Почти наверняка. Если это так, то перед нами самый крутой Осколок, что я встречал. Смотри, радар работает примерно на пару километров — за этим диаметром никаких отметок нет. А мы точно знаем, что охранники и там тоже бродят. Но возможности, что есть, уже запредельны. Ты рассказал о находке Инге или Артёму?
— Конечно нет, тебя первого разбудил, — улыбнулся в ответ.
— А давай-ка сходим сюда! — Костя ткнул пальцем в карту, где маячила одинокая красная точка. — Как раз убедимся, что карта показывает именно охранников.
— Кость, идейка так себе…
— Ну ты как в первый день! Бери свой автомат, изрешетим охранника, поднимем Карму — и вернёмся, — с необычным оживлением давил Костя.
Вгляделся в красную точку. До неё всего несколько минут быстрым шагом. Вокруг и правда нет других точек — охранник выглядит беззащитным. Пока будем туда идти, далеко не убежит.
— Лёха, погнали, погнали! — настаивал Костя.
— Только туда и обратно, — сдался я. — Охранника берешь на себя ты. Я прикрываю.
Нынешняя ночь контрастировала с прочими — ни дождя, ни пронизывающего ветра. Мы расстегнули спецовки. Миновали несколько домов, потом — группу чахлых деревьев, которые на карте гордо обозначались как сквер.
— Мы ведь навигатор днем открывали. И карта была пуста. Так это логично: днм охранников-то нет, — оживлённо комментировал Костя.
— Ты так радуешься, как будто мы идём не к мутанту, а к двери с табличкой «Выход из Отражения». Зеленой такой, как на вокзале.
— В некоторой степени так и есть. Чем больше мутантов уберём — тем быстрее выберемся, — задумчиво ответил Костя. — А мне очень, очень нужно выбраться. После того, что случилось с моим братишкой, мама совсем сдала… В реальном мире уже столько лет прошло после моего исчезновения. Она осталась совсем одна. Что с ней, как она? Жива ли она вообще? Я не нахожу себе места, понимая, что сам в этом всём виновен. И на многое готов, чтобы выбраться…
Костя обернулся и пристально посмотрел мне в глаза.
— Что такое? — нахмурившись, отозвался я.
В руке Кости что-то блеснуло, и я закричал от адской, чудовищной боли в ниже рёбер. Отшатнулся, сделал несколько быстрых шагов назад. Костя уверенно шёл на меня, держа в руке нож. Стекла его очков зловеще поблескивали в свете луны.
— Какого! Какого! — вопил я, стараясь отступить.
Костя не отвечал и, кажется, выверял траекторию для финального удара.
Мне бы одно мгновение, только мгновение, чтобы выхватить «Глок» и поменять расклад…
— Эй, девчонки! — прозвучало за спиной Кости.
— Что?.. — тот обернулся от неожиданности.
Грохнул выстрел. Костя завалился на землю. Выпавший из руки нож печально звякнул по асфальту.
— Всё в порядке, принцесса, — из темноты послышался голос Игоря. — С тебя блок сигарет.
То ли во сне, то ли в реальности надо мной суетились какие-то люди, заставляли подниматься и снова ложиться, бинтовали рану, делали уколы, пихали таблетки. Не помнил, когда дворик у сквера сменился на больничную палату, и как именно Игорь меня сюда притащил — на руках, как невесту, или же по земле, как мешок с мусором.
— Ну я сразу понял, что тут нечисто… — звучал голос моего спасителя. — Голубки поворковали в машине и вдруг побежали за ворота. Ну какого хрена? Решил прогуляться за ними, воздухом подышать.
— Лёха, к сожалению, дофига доверчив, — а это был голос Инги.
— Не доверчив… — с трудом попытался произнести я. — Просто это же Костя… Он один… Ко мне… По-доброму…
— А ты вообще лежи и помалкивай, — отрезала Инга. — Костя твой имел свои планы на наш Осколок.
— Очкарика жалко, конечно. Нормальный парень был, хоть и душный малость, — со стороны Игоря прозвучала лаконичная эпитафия.