Снова провалился в сон. Когда очнулся, было уже утро. Попытался встать, но скривился от боли. Поднял футболку и потрогал повязку. Пожалуй, мне стоит отдохнуть, пока Отражение даёт такую возможность.
Моя палата располагалась через стенку от столовой, и я слышал, как на кухне гремят кастрюли, что-то льётся, что-то падает, со свистом кипит чайник.
В дверях показалась Марина. В руках она держала поднос с ароматным супом, пюре с котлетками, чайком.
— Привет всем страдающим! Как рана?
Попытался сформулировать ответ, не содержащий матерных слов. Не получилось. Рана болела слишком сильно.
Пока спал, успел как следует проголодаться. Набросился на суп и консервы. Заметил, что Марина наблюдает за уничтожением еды с улыбкой, и немного снизил скорость.
— Вот знаешь, я сразу чувствовала, что он какой-то не такой, — осторожно начала Марина. — Весь такой открытый, приветливый, доброжелательный. Но чёрные мысли — они всегда чувствуются…
Прожевал очередной кусок и спросил:
— Куда бы он повёз машину, если бы убил меня? К Моряку?
— Очень вряд ли, — покачала головой Марина. — Скорее, он поехал бы к тому, у кого больше ресурсов и власти. К Бахусу. С Бахусом всегда можно договориться.
— Предположим, продал бы Осколок, получил бы огромный ящик сигарет и не менее огромный ящик оружия. А дальше что? Основал бы свою общину?
— У Бахуса можно купить не оружие, а безопасность.
— Что ты имеешь в виду?
— Внутри Винзавода есть небольшая огражденная территория. Ничего особенного — две хрущевки, дворик, несколько деревьев. Личные комнаты, большая библиотека, еда. Это закрытое место, куда не зайдут посторонние. Место, где люди с разным цветом глаз не стреляют друг в друга, — Марина пристально посмотрела на меня и убедилась, что я внимательно слушаю.
Поразился, что совсем недавно представлял себе такое место, не подозревая о его существовании. Вслух этого, впрочем, не сказал.
— Понимаешь, там можно просто жить, — продолжила Марина. — Без рейдов, поножовщины, перестрелок.
— Судя по твоему описанию, это похоже на тюрьму…
— Я бы употребила слово «санаторий». А вот тюрьма — это как раз все остальное Отражение.
— И ты согласилась бы жить в таком… «санатории»? — наступила моя очередь внимательно посмотреть на Марину.
— Не знаю. Не думала. Возможно, — торопливо ответила она, не уводя глаза.
— Не верю, что Костя пошёл бы в добровольное заключение, — пожал плечами в ответ.
— Уверен, что хорошо его знал? — спросила Марина, мягко касаясь моей повязки.
Дверь распахнулась, и в палату залетела Инга.
— О чём шепчетесь?
Марина с каменным лицом поднялась и вышла.
— Она всегда на своей волне, — весело пояснила Инга, приближаясь к моей кровати. — Ты как, встать сможешь?
— С трудом, — ответил честно.
— Плохо. Ну вставать сегодня и не придется. Будешь сидеть. Как ты любишь — за рулем.
Сначала подумал, что Инга шутит, и даже улыбнулся. Но девушка посмотрела с самым серьёзным видом:
— Пошли прогуляемся.
Попытался встать, и едва смог удержаться на ногах. Кое-как добрались до парковки. Инга оживлённо рассказывала подробности планируемой операции, многократно упоминая троянского коня. Помалкивал.
Между двумя чёрными «Кайенами» с довольной лыбой тёрся Игорь:
— Угадаешь, где твой?
— У них разный модельный год, — грустно вздохнул я.
— Ну, год разный. А машины одинаковые, — с искренним непониманием откликнулся Игорь.
— У Моряка — первое поколение, индекс 955. А вчера мы пригнали рестайлинг, 957. Фары разные по форме. Бампер передний, смотри, — указал рукой на отверстия и противотуманки, — ну совсем другой. Сзади тоже не спутаешь. У 957 форма фонарей — с небольшим изгибом. И так далее…
— Думаешь, Моряк в этом разбирается? — прищурив глаза, спросил Артём. Не заметил, в какой момент он оказался рядом.
— К сожалению, да. Ребята, это просто другая машина. Вариант у нас всё-таки есть. Если сила Осколка заключена только в магнитоле, можем снять её с машины Моряка и запитать в новом «Кайене». А Моряку вернуть пустышку.
— Принимается, — бросил Артём и развернулся, чтобы уйти.
Посмотрел ему в спину и спокойно сказал:
— Помогу переставить магнитолу. Но не поеду.
Артём остановился и медленно обернулся. «Он мог бы стать первым в рейтинге актёров провинциального ТЮЗа. Первым с конца», — мелькнула мысль.
— Лёх, мы всё понимаем, рана серьёзная. Ты выполнишь эту миссию — и дадим тебе большой отпуск, будем чай с печеньями в палату таскать… — начала увещевать Инга.