Антона и Пряника на прежнем месте не встретили, а потому по директиве какой-то там плавно двинулись в сторону базы.
— Ты видел, в чём она была одета? — задумчиво спросила Инга.
— Как-то не обратил внимания, — признался я. — А что там необычного?
— Под шубкой из овчины — топик, короткая юбка. И платформы высоченные. Она что, из девяностых?
— В двадцатых это опять модно, — констатировал я.
— Двадцатых? Вы все приходите уже из двадцатых? Да уж, — Инга нахмурилась. — Если мы пройдем через Настоящее Зеркало, я бы хотела вернуться в нулевые.
— В две тысячи седьмой? — улыбнулся я.
— Да! — вполне серьёзно ответила Инга. — Да, да, отличный вариант. Легкость мыслей и легкость действий, музыка, фотки смешные с верхнего ракурса, музыка, глупые привязанности и настоящая дружба, кеды огромные, тоннели огромные, музыка, творчество, вписки, концерты. И музыка! И правда хочу вернуться в две тысячи седьмой.
— Мы уже в некотором роде в нём застряли… Только это другой две тысячи седьмой.
— Мы выберемся, Лёх, обязательно выберемся, — уверенно произнесла красноглазка. — Я чувствую это, как чувствовала Отражение из реального мира. Признайся, у тебя ведь тоже так было?
— Не вполне тебя понял, — признался, поглядев на девушку.
— Встречал что-то необъяснимое? Ну, чтобы прям вообще непонятное.
— Сначала не купил доллары по тридцать рублей. Потом не купил биткоины по сто долларов. Это реально не объяснить… — вздохнул.
— Я о другом, — с досадой прервала Инга. — Я видела какие-то намёки, что реальность не однослойна. Неужели с тобой ни разу не случалось чего-то странного? Ну, знаешь, того, что ты не можешь вот так просто объяснить. И сознательно не пытаешься глубже в этом разобраться — из страха, что новое знание покосит и завалит твоё привычное восприятие мира.
Перед глазами поднялась картинка, рассыпающаяся на атомы слов и ощущений. Это было слишком давно. Уже не помнил детали и диалоги — помнил только впечатление. Мы с Жанной сидели на крыше шестнадцатиэтажки. Шестнадцать этажей под нами были уделаны жильцами, сама крыша была уделана голубями, но эти обстоятельства не мешали ощущать счастье. Перед нами поднималась громадная апельсиново-оранжевая луна. Наверное, синоптики или астрономы дали бы точное название такого явления, описали бы его причины. Но нам все это было абсолютно неважно. Главное, что луна была громадная и оранжевая, и мы чувствовали себя жителями другой планеты. Коротко рассказал об этом Инге.
— Поздравляю, ты видел кровавую луну. Это обычное лунное затмение, — зевнула Инга. — Я спрашивала о вещах совсем другого порядка…
— Тогда приведи пример, — заметил я.
Инга тяжело вздохнула.
— Хорошо. Лет в двенадцать я ночевала у бабушки на даче…
Последовало несколько секунд томительного молчания, и я решил разбавить беседу:
— Любила оставаться у бабушки?
— Ненавидела. Там просто тюрьма. Отец отправлял меня к своей старухе всякий раз, когда уходил в запой дольше, чем на неделю. Читай — часто…
— Так вот, ты ночевала… — поспешил вернуть беседу в исходное русло.
— Да, и в темноте пошла в сад. Ну, по делам. И вот иду я, иду, и слышу — смеётся кто-то. Ребенок. Девочка. Лет, может, шести. В тот момент передумала делать свои дела, побежала обратно в дом, закуталась в одеяло. До рассвета терпела.
— Быть может, гостил кто-то у соседей, — сказал я, и Инга энергично помотала головой. — Телевизор кто-то включил, — Инга затрясла головой ещё сильней. — Радио из проезжающей машины…
— Не было там никого совершенно, Лёш, — Инга остановилась. — Дыра это была глухая. Ни соседей, ни прохожих, ни машин. Одна я там была. То есть, видимо, как раз не одна…
— И как ты себе это объяснила? Понимаю, что ясного ответа у тебя нет, но гипотезы ведь есть?
— Есть, — охотно кивнула Инга. — Точнее, появились, когда попала в Отражение и узнала силу Осколков. Со мной общался другой мир. Только тогда не знала, как интерпретировать его сообщения. Вот у Игоря был Осколок в виде советской лава-лампы. Помню, он нашел генератор, врубил эту лампу в розетку. Там начали появляться сосульки из воска. И Карма позвякивает вокруг, кожей чувствуешь: Осколок работает, выходит на контакт. Но вот что именно он тебе сообщает — хрен его знает! Игорь смотрел-смотрел на эти фигуры, матерился-матерился, да и выменял этот Осколок у Хока на пару пачек сигарет.
Представил недовольное лицо Игоря и невольно улыбнулся.
— Так вот, с тобой случалось такое? — повторила вопрос Инга.
На несколько секунд прикрыл глаза. Было одно событие, которое вызывало схожие ощущения.