— Карма кого-то награждает, а кого-то — наказывает. Одним только раскаянием всё содеянное зло не смыть, — загадочно произнесла Жанна и повесила трубку.
Когда возвращал телефон в карман, случайно коснулся флешки Инги. Немного помял её в руке и вставил в магнитолу. Сразу же заиграла знакомая композиция.
Всё сгорит в один момент: ни героев, ни систем.
Не умею ждать. Вернёшься? Конечно, нет.
Странное ощущение — нету больше Инги, а флешка с её музыкой — есть. И я всё ещё есть.
Слегка замедлил автомобиль и снова открыл навигатор. Заметил, что сенсор откликается через раз. Это раздражало. Усердно тапал по экрану, пытаясь двигать карту. Вместо этого открылась история местоположений. В самом верху списка засветился знакомый адрес. Мой дом. Это же мой дом! Из реального мира!
Может, завтра я умру, потеряв свою мечту… — пропели колонки. Выключил музыку и выдернул флешку. Всё, пора выбираться из 2007-го.
Словно для того, чтобы сильнее замотивировать меня на выполнение этой цели, в зеркале заднего вида показались три автомобиля. Торговцы наконец заметили пропажу Осколка. Интересно, как они смогли отбиться от Инги?
Поддал газу, размазал по боковым стёклам серые фонарные столбы, мутные витрины, обшарпанные стены хрущёвок, яркие плакаты с рекламой йогуртов, шоколадок, телевизоров и кнопочных телефонов. Чувствовал, что эти улицы хотели вытолкать, отвергнуть меня. Я не нравился этому городу. И у нас это было взаимно.
Подняв в воздух содержимое вечной грязной лужи, завернул во двор. Привычно закатил машину в парковочный карман, не сразу сообразив, что можно было оставить прямо в проезде. Если кому-то помешает — пусть звонит…
Как и в моё время, домофон оказался сломан. Несколько десятилетий чинят! Долетел до второго этажа. В окне подъезда увидел, как во двор поочередно заезжают автомобили преследователей — один, второй, третий. «Как свадебный кортеж, — мелькнула мысль. — Или прощальный». Из машин шустро выпрыгивали люди в арабских одеяниях. Среди них промелькнул и Хок. Вот кто у них организатор вечеринок.
Добрался до квартиры, дёрнул ручку двери — заперто. В отличие от местных автолюбителей, я всегда держу закрытыми все замки. Ну что ж, придётся ломать свою же дверь. Направил на замок пистолет. Несколько выстрелов эхом пробежали по всему подъезду. Деревянная дверь, не ожидавшая такого напора, легко сдалась и выплюнула внушительный кусок полотна вместе с замком.
Заскочил в квартиру и сразу же заметил его. Себя… Отражение.
Вымазанный кровью и грязью, измотанный, похудевший, но всё ещё живой — я отражался в зеркале, которое висело в прихожей. За моей спиной, в ванной, находилось ещё одно зеркало. Две отражающие поверхности, расположенные напротив друг друга, создавали бесконечный коридор, окаймлённый множеством рам.
Вот ты какое, Настоящее Зеркало.
Закрыл глаза, впуская в себя потоки Кармы. Без колебаний шагнул прямо в один из коридоров.
Нечто пушистое начало щекотать мою щеку маленькими волосками, как будто кто-то укладывал рядом большую тёплую шубу.
— Мяу!
Трикотаж! Старина, как же я скучал.
Вскочил с кровати, как распрямившаяся пружина, подбежал к двери. Всё цело. Кусок полотна на месте, замок — заперт. Можно выдохнуть. Или нет?
Зеркала! Вдруг коридоры за моей спиной не закрылись, и люди Хока тоже смогут по ним пройти? Схватил напольную лампу. На глазах потрясённого Трикотажа со звоном разбил и то зеркало, что висело в коридоре, и то, что было в ванной.
Отдышался. Взял кота на руки и, поглаживая его спину, подошёл к окну.
Привлекли внимание две фигуры у разливухи на углу. Движения слегка напряжённые. Покачиваются на месте, переминаются с ноги на ногу. Охранники? Присмотрелся — лица на месте, хоть и неприятные. Обычные любители крепких напитков. Мимо выпивох прошла какая-то бабушка, посмотрела на них и недовольно покачала головой. У этой тоже лицо было на месте.
По двору, плавно перекатываясь через заполненные водой выбоины, проплыл серый «Солярис». В каком году их начали выпускать? 2010-й или 2011-й. Значит, здесь по крайней мере не 2007-й. Уже хорошо.
Тинь-тинь, тинь-тинь… — запело в кармане. Достал оттуда мобильник.
— Лёш, привет.
— Жанна… Это ты? — спросил я с ударением на «ты», подчеркивая, что обращаюсь к той несуществующей Жанне, которая меня не раз выручала.
— Ну я, а кто ж ещё, — с некоторой обидой ответил голос. Так и не понял, живая со мной говорит Жанна или потусторонняя.
— Какой сейчас день? — сразу начал я.
— Суббота.