— Меня нельзя назвать слабой ведьмой, тем более, когда у меня в семье было столько неудач и многие из моего рода не смогли понять, что такое быть матерью или отцом. Анна, Джоан и моя маленькая Офелия, — женщина ласково посмотрела на нас поочерёдно, — помните, что там вы не будете в такой безопасности как сейчас дома. Твои старшие сёстры, Фэл, понимают о чём я говорю, но ты ещё не догадываешься как там сложно. Сегодня мы ужинаем в последний раз все вместе перед тем, как вы отправитесь в Джадрон. — Женщина серьёзно глянула на сестёр, снова давая им понять всю ту серьёзность, которую они будут за меня нести, — Фэл не должна попадать в неприятности, девочки, вы должны нас понять.
— Конечно, мама, мы же её сёстры. У нашей семьи особая связь друг с другом. — Сказала Анна с любовью в глазах смотря на Джо.
— И эту связь нельзя разорвать просто так. Её чувствуют не только близнецы, но и двойняшки. — Добавила Джо, улыбаясь Анне, которая взяла за руку свою двойняшку. Я улыбнулась, глядя на них. Связь моих старших сестёр была действительно сильной и неразрушимой.
В детстве я мечтала ощущать такую же связь, хотела быть чьей-то двойняшкой или близнецом, а в итоге получилось, что я родилась точной копией нашего старшего брата, который наплевал на весь род и отрёкся от семьи. Остальные причины мне обычно привыкли умалчивать...
* * *
За ужином сегодня теперь не чувствовалось напряжение, которое пугало меня день ото дня. Отныне я перестала ненавидеть себя за то, что была обычной. Может ли человек, который считал себя как все оказаться на самом деле особенным? Может, мы все разные? Хотя какая сейчас разница, если я сижу со своей семьёй, радуюсь, что морально окрепла и стала сильнее от осознания дальнейшего, но самое главное было для меня то, что мой отец смотрел на меня по-другому. В его взгляде читалось что-то иное, иная отцовская любовь с другими переживаниями.
— Пап...? — Тихо произношу я, дотрагиваясь до отцовской руки, которая лежала на столе. Мужчина вздрагивает и с испугом в глазах смотрит на меня быстро моргая, и стараясь отогнать что-то из своих мыслей. Но у него видимо это не получилось сделать. Мужчина одёргивает руку, быстро дотрагиваясь до своей переносицы, а потом резко поднимается с места со словами:
— Офелия, пройди со мной в кабинет, — одёрнув свой пиджак папа прошёл к лестнице, быстро поднимаясь на третий этаж, подрывая с мест и моих сестёр с мамой. Они встают возле меня, волнительно смотря в след отцу, который размышляя над чем-то двигался слишком быстро и озлобленно. Я последовала за ним стараясь не отставать ни на шаг. Как только дверь в кабинете за мной закрылась, отец указал рукой на маленькое кресло возле своего рабочего стола. Я раньше бывала в его кабинете, когда была маленькой, но никогда не видела, чтобы за такое количество времени в большом и тёмном помещении всё осталось на своих местах... Вот с левой стороны от меня стоит большой кожаный тёмно-коричневый диван, возле него маленький столик на котором расположены напитки в хрустальной посуде, справа от меня нескончаемые, длинные и высокие тёмные полки с книгами в толстых переплётах. И самое главное, что не поменялось — запах сигар, бурбона и долгой работы, которая приносила нашей семье деньги. Мужчина уселся на своё большое кожаное кресло, положил локти на объемный тёмно-коричневый стол, подпёр голову двумя скрещёнными руками и произнёс, — Фели, в Лонгсмите не впутывайся в неприятности и, если появится плохое предчувствие в глубине твоего сознания — сообщай обо всём мистеру Бьюкену, он директор колледжа. Ему девяносто пять лет, и он хорошо общается с твоим прадедушкой Камелем и прабабушкой Ингрид. Не забывай, что там не будет поблажек и, несмотря на то, что ты принадлежишь к роду Беррингтонов и Грехемов, никому не будет это интересно, поверь. Там учатся не только дети чистокровных магов.
Ну да, если учесть тот факт, что от меня сейчас просто что-то утаивают, то получается я и отцу родному верить не могу? Я хоть только начинаю познавать азы магии, чтения и проникновения в сознания — это не значит, что я ничего не понимаю в этом! Однажды, я встречалась с парнем, который был на год меня старше, и даже не умея тогда колдовать, я как-то раз нечаянно сболтнула лишнего, что аж тот паренёк сломал ногу после неудачной попытки меня полапать. Тем не менее, я не дура, чтобы казаться слепой. Вытянув свою руку, отец протягивает мне мой кулон, который дарила мне бабушка. Я мигом округляю свои глаза и смотрю на свою шею, дотрагиваясь до неё, прежде чем понять, что отец серьёзно наблюдает за моим непониманием и испугом.