— Это просто тест... Испытание не на яву. Это мираж. Всего лишь мираж... — Прошептала я практически шёпотом, без сил, прежде чем закрыть глаза и отпустить траву из крепкой хватки своей ладони. Глаза оставались закрытыми, оставляя меня окончательно без источника моего «света», погружая меня в мою личную темноту. Делая глубокий вдох, я ныряю. Ныряю в полную гнили жижу. Хоть это было самым глупым моим решением, которое не могло быть подтверждено мною лично и всеми адекватными стечениями обстоятельств, я всё же позволила поверить внутренней чуйке и доверится догадкам.
Через минуту после того, как я «утонула» оставляя себя в обездвиженном состоянии, картинка в глазах закружилась, заставляя меня резко открыть веки и испустить испуганный вдох, когда гнилое ощущение страха и чувство твёрдости в ногах привело меня в чувства резким толчком.
Я была жива и стояла рядом со своим домом в Лондоне, как только резко распахнула свои глаза. Глядя вверх я стала рассматривать всю местность моего нахождения, дабы понять: не обманывает ли меня моё зрение. Небо заволокло тучами цвета смоли и копоти, в воздухе витал привкус гари, который чувствовался на языке. Осматриваясь по сторонам, я испуганно стала искать присутствие живых людей здесь, но кроме наступающей с каждой секундой на дом копоти никого не было. Чернота приближалась к дому всё быстрее и быстрее. Громкий удар молнии возле калитки подорвал меня с места, к которому я приросла с остатками своих сил.
Быстро перебирая своими ногами, я разворачиваюсь вокруг себя, в жутком страхе оглядываясь назад и забегая во двор дома, а после и вовсе влетая в него. С громким ударом входной двери, я прислоняюсь спиной к холодному дереву, медленно приводя дыхание в порядок и стараясь измениться в лице. Прикладывая ладони к своему животу, наклоняясь чуть вниз корпусом, моё дыхание стало кое-как выравниваться.
— Вот же... — Выдыхаю я, поднимая голову и со смехом поправляя растрёпанные волосы, которые опустились мне прямо на лицо. Оставляя свои губы от вечных нервных кусаний, я поднимаю взгляд с заляпанного пола вверх по стене, когда не понимаю, что происходит в собственном доме, — Что это?
Везде: на мраморном узорчатом полу, на стенах и картинах были свежие разводы крови, которые тянулись не только вверх по лестнице и далее по коридору. В доме будто бы устроили настоящее кровавое месиво, опрокидывая всё что двигалось, и нет. Я не могла сделать вдох из-за удушающего железного запаха, который окружал меня, веял из всех щелей дома, пугая, раздражая и прожигая в грудной клетке мои лёгкие. Запах крови вызывал во мне рвотные позывы, мгновенно заставляя зажать нос и рот своей ладонью.
Кровавые следы ровной дорожкой вели на третий этаж, опоясывая не только гостиную и стены дома. Выпрямившись, я испуганно осматриваюсь по сторонам, медленно следуя по ковровым, пропитанным кровью ступеням, стараясь не наступать на свежие разводы. Я держалась за перила чтобы не упасть с места, старалась не сойти с ума от этого запаха и пыталась всеми силами продолжить своё испытание, которое мне уже не нравилось.
Смотря на перелёт лестницы, ведущий на второй этаж я, испуганно, со смешанным страхом в груди стала рассматривать не только коридор, но и то, что происходило вокруг: статуи, что стояли на своих привычных местах были в кровавых разводах, на белом мраморе стояли засохшие отпечатки рук, картины валялись на полу, а за белоснежные стены видимо кто-то держался, истекая кровью и надеясь найти верную опору холодного камня.
Резкий грохот на третьем этаже подрывает меня с места, окончательно вырывая моё сердце из груди. Медленно поворачивая голову в сторону лестницы, я тихо делаю глубокий вдох, прочищая своё сухое горло. Чем тише я поднималась, тем громче сердце старалось выпрыгнуть из моей груди, словно желая сдать меня с потрохами всем врагам на этом белом свете.
Все следы кровавых отпечатков вели меня к главному и большому окну во всём доме, заковыристо распахнувшего свои ставни и развивая багрового цвета от грязи свои когда-то белоснежные занавески. Злобное и болезненное чувство заставило меня резко остановиться прямо на лестнице, не заходя на третий этаж и быстро оглядываясь назад.
«Кто же это? Господи, пожалуйста, пускай это будет не человек из моей семьи».
Я шла к распахнутому окну громко шагая в мёртвой тишине коря себя за все погрешности своих решений, которые я дала собственному отцу. Чем ближе я подходила к окну, тем страшнее было смотреть в него и на всю обстановку на улице, которая с каждой секундой становилась всё хуже и хуже. Разбитое стекло на окне не дало бы мне легко перелезть на улицу к карнизу не поранившись, или не задев одежду, которая даже здесь пригодилась мне. Выбивая из оконной рамы стекло, которое торчало настоящими острыми копьями прямо преграждая мне путь, я сделала несколько ударов локтем по стеклу, чуть не рассекая себе кожу остриём через толстую куртку.