Мне как раз-таки есть чем заниматься в отличие от тебя. Я-то не кадрю бедных малышек, которые ели на ногах стоят. Что ж, а она красива. Бесспорно. Только мелкая какая-то, не выше моего плеча даже. Офелия хоть и была смешанных кровей, но стержень и странная энергия от неё исходили как от чистокровной тёмной. Что ж тут говорить: мама светленькая, папа тёмный итого — набор сильных и красивый генов, перемешанных с язвительным и неусидчивым характером. Передо мной снова стояла мне подобная, для которой общение со светлыми магами выглядело через чур унизительно.
Мой взгляд прошёлся по девушке с ног до головы как в нашу первую встречу, чтобы понять, что поменялось. Только сейчас я смог рассмотреть её ещё лучше, чем тогда в том переулке, и в гостиной.
— Ты знаком с Офелией? Она на первом курсе, — вроде бы белобрысый старался произнести это более по-светлому, но получилось так, словно у того запор был две недели.
«Конечно я знаком с Офелией, олух, даже побольше твоего».
— Как раз-таки мне есть чем заниматься, Рич, — я холодно посмотрел на парня, снова сдерживая непристойный внутренний гнев, а вот ты, — я перевожу взгляд на девушку, которая в ту же секунду, как я снова посмотрел на неё странно озлобилась от моего тона, — не должна общаться со светлыми. Вообще не должна.
Она не послушает.
— Это ещё по какому праву? Разве в законах это прописано? — Возразила тёмная, ещё и ещё хмурясь.
Ну вот, что и требовалось доказать. Она не собирается меня слушать потому что совершенно не думает головой.
— Грубит. Не согласна. — Я сказал это спокойно, потому что понимал, что мои слова для неё никак не будут важны, а потом просто кивнул Ричарду чтобы наконец-то намекнуть ему про то, что будет если он свяжется с Офелией. — Смотри как бы потом худо не было. Ты же знаешь, Рич.
— А ты уже сам всё решил?
— Несомненно. Это решение далось мне просто, без колебаний и проблем. А у тебя руки повязаны, с откусанной-то головой. — Мне было всё равно на то, что подумают люди, стоящие рядом со мной, потому что в моих словах не сомневалась бы и канализационная крыса.
Если я могу сам принимать решения, и не бояться своих авантюр, из которых легко могу выпутаться — Ричард не такой, как я. Он просто всегда будет слушаться своего папашу Константина и боготворить светленьких. В то время как такое мышление давно пошло дальше. Я кивнул ему на прощание и ушёл, игнорируя вопросительные взгляды Офелии.
Во мне горела злость от того, что мне с детства прививали лидерские качества, говорили не связываться со светлыми и быть от них на расстоянии, но нет, надо же было именно в Лонгсмите столкнуться лбом с таким человеком как Ричард. А потом и вовсе увидеть, как наши отцы друг друга чуть не убивают.
* * *
На уроке тёмной магии я вызвался первым выполнить задание, чтобы не только выместить всю свою злобу на паука в клетке, но, и чтобы получить за урок балл. Представляя, что на месте паука был Ричард моя работа была выполнена идеально и без заминки во времени. Оглядев класс, я снова понял, что уроки со светлыми у нас совмещённые. Последние года два-три в Лонгсмите явно творилось что-то не то, ведь, чаще всего такие уроки проводились в компании первокурсников. Видимо, чтобы они себе головы не разбили.
Пока профессор Макинсон зачитывал свою речь перед первокурсниками, я стоял, опиравшись о дерево где-то в стороне, чтобы не слушать постоянно повторяющиеся слова. Было скучно. Так скучно, что я хотел усесться прямо на траву и смотреть на небо молча наплевав на всё, что мне потом скажут. Потому что я мать его тёмный, и могу плюнуть в рожу тому, кто будет со мной спорить. Пока светленькие старшекурсники внимательно слушали профессора, мы с Бруксом и Эктавионом стояли в стороне ото всех, пока к нам не подошла Уэлла и не попросила подойти чуть ближе.
Пока Анна взмывала в воздух показывая неумёхам как можно летать, я немного скучающе отвёл от этого зрелища свой взгляд, потому что резко и сам вспомнил как учился у своего отца этим урокам. Когда девушка вернулась на землю, странный шёпот начинал громыхать среди старшекурсников, словно кто-то там умереть был готов. Все повернули свои взгляды в сторону, где стояли малыши тёмные и светлые, потому что явно там творилось что-то не-то. Схватившись за руку своего друга Гордона, Офелия ели стояла на ногах, словно у той упало давление, и она могла потерять сознание.
— Что это с ней? — Спрашивает Эктавион, странно приподнимаясь на носках, чтобы из нашего отдаления что-то высмотреть.