Где-то в середине коридора, прямо возле центра, где ученики обходили что-то стороной, происходил чей-то серьёзный разговор, в который никто не хотел вмешиваться. Остановившись, Ричард стал всматриваться в отдаление, пока не смог высмотреть в тех стоящих людях кого-то знакомого. Парень испуганно вздрогнул, быстро бросая на меня свой взгляд, а затем, помчался туда изо всех сил. Я последовала за ним.
— И что ты, Адам, дорогой, так в этом уверен? — Произносит светловолосый мужчина в белых одеяниях, чей внешний вид был отдалённо похож на внешность вечно светлого Ричарда. Грубый нос, голубые глаза и строгий взгляд, обрамлённый густыми, белыми бровями недовольно смотрел на впереди стоящего мужчину в тёмных одеждах. Рядом со светлым мужчиной стояла хрупкого телосложения девочка. На вид, ей было лет шестнадцать.
— Нет, Константин. — Холодно бросает тому темноволосый мужчина. Я медленно подходила к ним, со стороны наблюдая, как рядом с Адамом появляется фигура Уиланда. Ошарашенно остановившись на месте, я развернулась спиной к ним, делая вид, что смотрю на картину, что парила в холле. — Ты специально подстраиваешь ссоры.
— Нет, Адам. В этом всегда были умны тёмные.
— Не груби, светлый.
— Отец, — встав рядом с Константином, Ричард испуганно всматривается в довольное лицо Уиланда, который холодно буравил взглядом подошедшего к отцу сына. — Агата, а ты почему здесь? — Спрашивает Ричард у светловолосой девочки, которая спокойно стояла за спиной отца.
— Я её взял. — Холодно отвечает за место девочки светлый, — Пусть учится, как нужно разговаривать с отбросами.
— Видимо, твоя дочь увидит, как унижается её отец. — Всё в такой же грубой манере отвечает Константину, Адам, слова которого, раззадорили Джеймса, стоящего по левую сторону руки своего отца. — Называть отбросами своих же — удивительно, Константин.
Я не шелохнувшись стояла на месте, потому что не могла ни подойти, ни вмешиваться. Это были не мои разговоры. Но узнать причину ссор Ричарда и Уиланда мне хотелось больше, чем в эту причину не вмешиваться.
— Офелия! — Крикнул мне Джеймс, радостно расплываясь в улыбке и подманивая меня к себе.
Как только парень произнёс моё имя так громко, что мне показалось на меня упала люстра, на моём лице появились все стадии начальной агрессии: от испуга, до удивлённой паники. Уиланд злобно хмурится, но ничего не говорит, когда его отец с любопытством начинает осматривать меня с ног до головы. Что ж, если я не подойду, то выкажу своё неуважение, а если подойду, тогда сгорю от того, что просто не хотела этого видеть!
Медленно направляясь к ним, я убрала руки за спину, выпрямляясь и кивая головой сначала мистеру Леману, а после и мистеру Пейджу, который от моего появления странно смутился. Я взглянула на внимательное лицо Агаты, которая поймав мой взгляд покрылась багряным румянцем, опуская голову и зарываясь с носом в своё длинное белое платье. Джеймс усмехнулся, быстро приобнимая меня за плечи и улыбаясь своему отцу.
— Это Офелия Беррингтон, чистокровная из единственного и неповторимого рода, — он странно смотрит на меня, словно Локи, играющийся со своей жертвой, — Офелия — это наш с Уиландом отец. Самый сильный и влиятельный из всех тёмных.
Теперь я поняла, что за официоз. От слов Джеймса на лице у Ричарда произошла резкая шоковая терапия, от которой тот взглянул на своего отца, когда его отец начинал покрываться злобой. У мужчины даже левое веко начало дёргаться.
— Приятно познакомится с вами, леди. Что ж, Константин, уверен, теперь ты понял, что тёмные всегда лучше. У нас не бывает проблем с чистой кровью.
— Смотря как посмотреть, — зарычал светловолосый мужчина. Он дёрнулся, поправляя свои волосы и снова оглядел меня. — Значит, ты сестра Брендона Беррингтона? Что ж, — он усмехнулся, переводя снова взгляд на мистера Лемана, — удачное стечение обстоятельств. Могу поспорить, она из-за своей славы света белого не видит. Так, чем же она так прекрасна?
— Попрошу вас. — Встрял в его реплики Уиланд, недовольно выходя вперёд и поднимая голову, чтобы взглянуть на светлого сверху вниз, — Показываете своё невоспитанное поведение, мистер Пейдж. Чем тогда докажите, что она знаменита? Может, ложь? Тухлое мировоззрение, однако.