Учёный медленно пошёл на выход, но когда уже просунулся в дверь, замер, как будто раздумывая над чем-то.
– И кстати, тебе на телефон приходило сообщение с неизвестного номера, судя по всему, какая-то девушка, вполне может быть твоей возлюбленной. Спрашивала, куда ты пропал, и просила найтись поскорее. С твоего позволения, я не стал отвечать, но если хочешь, можешь придумать какую-нибудь легенду, чтобы она меньше волновалась. Я напишу слово в слово.
– Есть идея послать тебя и попросить не действовать мне на нервы, – огрызнулся Артём.
– Как знаешь, – Валентин пожал плечами и вышел за дверь.
– Ублюдок… Сущность, а ты из принципа молчишь, или притворяешься?
Сущность молчал, чем подливал масла в огонь.
«Вот он, в этом весь ты. Сбегаешь при малейшей опасности, как крыса с тонущего корабля. Впрочем и чёрт бы тебя побрал: хоть когда-нибудь можно побыть наедине с собой»
Артём от досады рванул руками. Он понимал, что это бесполезно, но чем дольше он так сидел, тем сильнее хотелось сделать хоть что-то, что разбавило бы это монотонное гудение. В один из таких толчков стул обнадеживающе скрипнул, но на этом всё и кончилось, юноша закрыл глаза и начал рисовать пейзажи. Воображения не хватало, то ли от гула, то ли от слабой боли в голове, но все картины выходили похожими друг на друга, всегда мрачные и порой даже отвратительные. Часто проскакивали эпизоды из рассказа Валентина: как он сидит посреди леса и с дикими глазами пожирает чей-то труп, свежая кровь стекает по подбородку, пачкает и без того грязную куртку. Этот момент проскакивал несколько раз, детали всегда менялись, но наполнение безумием глаза оставались. Потом к этому стали добавляться звуки: он чавкал, рычал, храпел, и всё делал с животным остервенением, у него удлинялись ногти, заострялись зубы, и вот он уже стал монстром.
«Отличная идея для книги…» – Артём рассмеялся про себя, после чего медленно проваливался в чуткий сон.
***
Вика вошла шумно, она посмотрела на спящего молодого человека и встала возле стола, с которого на неё смотрела блестящая рукоять ножа. Она только сейчас заметила, что руки мелко дрожали.
Схватила нож и замерла. Прислушиваясь к сопению позади, её всю разрывало изнутри, она пыталась представить, насколько разозлится Валя, если она сделает это. Страх, что в припадке злости её любимый сделает что-нибудь ужасное, сдавливал грудь, дрожь расходилась уже по всему телу. Вика никогда не могла решиться убить человека сама.
– Если пришла покончить с этим – пожалуйста, только побыстрее.
Виктория с испугом обернулась, подавив крик. Артём смотрел такими измученными глазами, что её невольно передёрнуло.
– Что он такого сделал, что ты согласилась помогать ему?
Девушка ещё немного постояла, всматриваясь в бледное лицо, затем положила нож на место.
– Тебе-то зачем это знать.
– Просто интересно, не более того. Что может послужить разменной монетой этому кошмару?
– Любовь, – на этом слове сердце больно укололось и голос сорвался, – тебе ведь это слово вряд ли что-то говорит.
– Ошибаешься. Я любил когда-то с такой же силой.
– И чем ты пожертвовал ради своей любви?
– Любовь не должна заставлять тебя приносить взамен что-либо. Её цена – ты сама. Мне жаль, что ты уверена в другом.
Вика подошла к нему и влепила пощёчину.
– Не смей мне указывать на ошибки! Я люблю его, слышишь?! Он думает, что ты сможешь стать частью нас, но это невозможно! Ты слишком слаб, чтобы чем-то жертвовать.
Артём рассмеялся так противно, что опять вызвал желание схватиться за нож.
– Не-е-ет, ты не любишь его. Ты просто привыкла быть с ним, как многие привыкают к одной и той же жизни.
– Закрой рот! – в глазах слегка помутнело от навернувшихся слёз.
– Ш-ш-ш… если он услышит, у тебя будут проблемы посерьёзнее моих.
– Ты так уверен? – Вика старалась придать голосу надменности, чтобы скрыть злость. – В отличие от тебя, я не умру через три дня.