Не то, чтобы Артём сильно волновался насчёт внутреннего творца, но тень сомнения всё же закралась в полусонное сознание писателя. Несмотря на целый день, случайно отведённый под сон, организм ещё давал понять, что не отказался бы ещё от пары часов отдыха. Но как часто бывает в таких моментах, мозг вспоминает надоедливую мелодию, попутно прокручивает через мясорубку бреда десятки историй и сценариев одновременно. В общем, делает всё, чтобы не уснуть.
Однако воля юноши была сильнее. Поворочавшись полчаса на табурете в поисках удобной позы для сна, он опрокинул голову на стол, удостоверился, что «стиль студента» в данный момент подходит лучше всего и уже через десять минут заснул так, что мог проснуться от любого шороха.
Узоры крутились один за другим. Все разные, непохожие, странные и глупые, как любое настоящее сновидение, имевшее ни единого шанса на то, чтобы вспомниться утром. Говорят, что сон – это лучший помощник экспрессии. Ведь что может быть ещё более необычным, чем набор сонных мыслей сонного мозга? Главное в таких шедеврах искусства – это наделить их смыслом.
В один момент всё остановилось, а осознание сна вернулось к Артёму. Он стоял посреди тьмы… или это такие чёрные стены, пол и потолок, что создаётся это странное чувство? И правда: на руки словно падал солнечный свет.
Кто-то сидел вдали. В изорванной, местами обугленной одежде, которую невозможно было назвать не иначе, как лохмотьями. Шумное хриплое дыхание доносилось даже через всю комнату, что, впрочем, неудивительно: кроме него в комнате не было ни единого звука. Возле сидящего же пол словно покрылся волдырями, местами инеем, что странно сочеталось с видимым накалом горячего воздуха.
– Сущность? – Артём не был уверен, но всё же решил попробовать.
Хрипы на миг прекратились. Обугленный сидел, не меняя позы.
– Что здесь… произошло? Где мы?
Сидячий неожиданно громко вдохнул, что было похоже больше на свист, вперемешку с хрюканьем; повернулся и показал свисающие лоскутами куски кожи, не прикрывающие белоснежных зубов. Налитый кровью глаз был неестественно повёрнут под прямым углом, словно мышц, способных его удержать от подобного, не было вовсе. Продолжая медленно поворачиваться, образ продолжал дополняться: местами пригоревшая к телу ткань, ставшая новой кожей, облысевшая от огня голова, с которой так же местами отходила кожа, оголяя череп. На руках свисали остатки чёрных кожаных перчаток, ноги же были как будто заключены в некий металлический сплав, бликующий при попадании на свет.
Единственное, что пострадало меньше всего – это изрезанные и окровавленные голые ступни.
– Месть… – захлёбываясь, заговорил человек, – подают холодной… а я… пламя… – сквозь зубы полилась кровь, хлюпая в глотке.
– Сущность?
– Я… месть… – Сущность, словно заворожённый смотрел на одну точку, попытался встать, но свалился, не прекращая хлюпать. Кровь удивительно хорошо виднелась на поверхности.
– Какого чёрта с тобой стало?! – от вида недавно пестрящего изящностью внутреннего голоса к горлу подступила тошнота. Ещё одним поводом стал сладковато-пряный запах гнили, появившийся сразу, как Сущность начал шевелиться, а теперь и забивал лёгкие.
– Всё… сгорит… – Сущность кое-как встал, сверля одним единственным глазом Артёма. От этого взгляда становилось горячо.
– Ты… сгоришь…
Воздух мгновенно воспламенился, обдавая Артёма липким огнём. Одежда расплавилась, стала продолжением этого огня, а может даже чем-то большим, подобным магме.
– Хватит! – Артём и сам понимал, что его вопль бесполезен: его выгонят из этого сна самым неприятным способом.
– Я – огонь, – Сущность подходил всё ближе, по полу полз иней, но воздух был раскалён.
Ноги обгорели и больше не могли удержать вес сгорающего с каждой секундой тела. Основным удивлением было то, что Артём до сих пор не выключился от боли, хотя и сознание уже почти покинуло тело, местами прогоревшее насквозь.
– Хватит… – остатками рта и голосовых связок прошептал не своим голос Артём перед тем, как закрыть глаза. Последнее, что он увидел – недоумевающей глаза мучителя и местами зажившее новой кожей тело.
Первое, что сделал Артем, когда проснулся – ошарашенно отдёрнул руку, нагретую на припекающем солнце. Слегка размяв затёкшую за время сна спину, он заглянул в комнату: Марго всё ещё спала, отвернувшись в тёмный угол дивана, и просунула нос в щель между его спинкой и подушкой.
Думать снова приходилось с некоторым усилием: то ли от произошедшего во сне, то ли от происходящего вокруг. После спешных водных процедур Артём решил не забивать голову неразрешимыми задачами хотя бы в это утро и просто приготовить завтрак.